Пью горечь Тубероз- на Донце под Змиёвом

Пью горечь Тубероз- на Донце под Змиёвом.. Дмитрий Заболотный
Архив

"Пью горечь тубероз, небес осенних горечь
И в них твоих измен горящую струю.
Пью горечь вечеров, ночей и людных сборищ,
Рыдающей строфы сырую горечь пью."
(Б.Пастернак)


Я часто указываю географию действия,
потому что люблю сам узнавать места в книгах и кино.
Когда видишь или читаешь о виденном-ты как дома.
Когда-то давно прочитал путешествие К. Паустовского
от Севастопольской Балаклавы в сторону Феодосии.
С тех пор помню все селения и посёлки по ЮБК.

Потом и сам пошёл и проехал этот маршрут много раз.
А свою географию пишу,-может кому-то с Украины будет интересно почитать о родных краях.
И так,между Змиёвом и Занками после войны на железнодорожной ст. "Дом отдыха " был Туб -санаторий.
Маленькие дети,которые проживали с обслуживающим персоналом очень гордились названием.
В Туб-санатории живу -звучало так романтично!
На конверте тоже писали это в адресе.
Уже позже,когда я добрался-дотянулся к Пастернаковской ,
запрещённой в то время книге, "Сестра моя жизнь"-
меня поразили первые стоки произведения:

"Пью горечь тубероз, небес осенних горечь
И в них твоих измен горящую струю.
Пью горечь вечеров, ночей и людных сборищ,
Рыдающей строфы сырую горечь пью."

Пью горечь тубероз потом осталось у меня на всю жизнь.
Горечь была на первом месте.
Тубероз я никогда не видел-по крайней мере ,наверное не обращал на них внимания.
Но горечь осталась навсегда .
Только что закончилась война.
Немцы покинули Украину летом 1943 года.
Советы не торопились возвращаться.
Немецкие колхозы,в которых платили какие-то деньги и кормили-распались.
Местная власть держала всегда хвост по ветру.
-Кто знает,как оно перевернётся?
К этим чертям как-то привыкли.
А теперь придут другие черти-покруче.
Свои черти-всегда чертее.
Чужие-для них все люди одинаковы.
А для своих-все знают друг друга до пятого колена.
Вот дочка Чуприны сейчас в сельсовете печати ставит.
Печатница хренова. А все знают,что её бабка до революции у Грунских курицу украла.
Да ещё как изобретательно. Курице,значит голову скрутила-и в бидончик для молока.
Попробуй -догадайся.
Но за то теперь все на десятки вёрст знают что бабы из рода Чупрын все курокрадки.
И какими ты печатями не прикрывайся-хуть немецкими-хуть совецкими
-замуж тебе в нашем районе не выйти.
Вот и приходится курокрадскую совесть печатями прикрывать.
А то что она при немцах в управе служила-это дело житейское.
С кем не бывает .
Немцы знали про её грех .
Но она воровала не у них.
А это совсем другое дело.
При приёме в партию кандидат честно признался что дед его был разбойник и бандит!
-А это когда было?
-До революции!
-Ну какой же он бандит! Он революционер.
У богатых отнимал,значит,а бедным помогал!
Так и запишем.Дед революционер!

В селе работы нет-пошла мать на работу устраиваться куда нибудь.
Хоть за харчи.
А там говорят:
-А справка у вас есть?
-А от кого справка?Эти же(немцы) вроде  ушли,-а те ещё не пришли.
Печать какую ставить?
-А у вас в селе какая власть?
-Не знаю я. Хлажки на управе-сельсовете раньше меняли!
А теперь Чупрыныха сидит с печатями.
Вывеску с хрыстами-свастиками сняли а новой с серпами нет.

-Неси любую справку,что в колхозе работы нет!
А печать любую пусть поставит.
Пошла мать в управу -сельсовет к печатедержательнице.
А Чупрына тогда как Михалков при кинах.
Без него никуда.
Какая бы власть не пришла-а он при печатях.
Без него никакие ООНы не помогут.
_Чупрына-она всегда на месте и при печатях.
Только она печати ставит-а тот кто справки выдаёт-его ведь нет.
Отнесла мать из продуктов ,что было,
и через три дня получила справку очень толково написанную.
Что власть в селе есть,но неизвестно какая.
И в сельсовете никакой работы нет.
Колхоз как-то обойти сумели.
Взяла мать справку,ребёнка на закорки да и на Занки-8км.
А там паровозом понятно-в Тубсанаторий.
Уборщицей значит. А ребёнка пристроили.
И даже супом обещали кормить.
Хлеб ,правда добыть не пришлось!На его отдельную справку треба.
Шо муж немцами убит или в госпитале.
-Муж у вас где сейчас?
-На войне!
-За кого воюет,за немцев или советских?
-Да не знаю я люди добрые,забрали его в сельсовете при наших-
а теперь ни слуху ни духу.
-Ну значит с хлебом к супу повременим.
А то или немцы вернуться или советские.
А нам потом разбирайся.
Так трёхлетний пацан по политической статье хлеб свой и не получил .
Отец в госпитале находился под горой Арарат.
Полтора года. Ноги ,руки перебиты.
Без документов.

Но и суп тогда не у каждого был.
И станция называется-Дом отдыха.
Проезжает санаторий-про хлеб вспоминает.
Подозрительно на него смотрели пацаны за столом с хлебом,
и под стол прятали.
А ему было то ли за отца стыдно,или за мать обидно.
Частенько этот хлеб вспоминает.
Прорвёмся...
За всю жизнь потом в помощи не отказал..никому в необходимом не отказал.
Сколько судеб власть этим хлебом искалечила...
А Тубсанаторий и тубероза запомнились на всю жизнь...
С долей тёплой грусти и спокойствия.