Незнакомка или Рождение Вселенной. Глава 7

Поединок.

Гриша оставался в городе, улаживал отношения с Ириной. Ей ещё учится год в школе и думала поступать в тот же институт, чтобы учится вместе с Гришей.
А мы втроём рванули к Кашинским. Побывали у них в поместье. Как же хорошо в лесу-то жить. Благодать!

Михаила всё умиляло, он улыбался, как ребёнок. У него была какая-то степень восторга, а вот от чего он ещё не осознавал.
Что он деревни, что ли не видел? Видел, конечно, по всем каникулам жили у деда, и по лесу с дедом ходил часто. Грибы, ягоды, косьба трав и прочее, но такой восторженной благодати он ещё не ощущал никогда.

Мама Сергея, как и моя опечалилась, от того что сын отказался учиться в институте. А дед и отец Сергея лишь улыбались. Напрасно думал Серёга, что схлопочет от деда по уху. Почему-то мне показалось, что он даже обрадовался, и сказал, что дядьки больше знаний предоставят.
И там нас оказывается, ожидали. В гостях у них было несколько человек. Как же имена были их?

– А это важно? – Спросил сам себя сегодняшний Михаил. – Нет. Помню, был человек, имя у него интересное, Вестгар, да и сам был каким-то, как не от мира сего.  Снисходительно улыбался, когда смотрел на меня. О чём-то разговаривал ещё с одним, указывая на меня, отчего я чувствовал себя иногда под пристальным его взглядом, не уютно. А тот молодой мужчина, с кем он разговаривал, при знакомстве назвал себя.

– Камян. – Подавая мне руку и пронизывая меня взглядом синих глаз.
А Слава засмеялся, сказал ему.

– Петя, Петя, это наш парень, с чем надо, познакомится у дядек, а пока отдыхаем.
– Превосходно. – Ответил Петя-Камян. – Поехали к нам, приглашаю.
– Да, с удовольствием, пигалицу может, хоть увижу. Она дома?
– Дома.  – Ответил Петя. – Ты рассчитываешь на её радушный приём?
– Думаю, уже прошло, старое стряхнулось с неё. Может спор забыла.
– Ну, ну, надейся. Растёт наша девочка, скоро отбоя от женихов не будет.
– Мне всё равно не светит. –  Весело улыбнулся Слава. – Она для меня, как была малышка, так ею останется. Малышка и красавица.

И вот мы через час въезжали в большое село. Остановились возле большого сада, почти на окраине села. На самой окраине стояли два обычных деревенских дома, совсем маленькие деревянные.

Михаил вышел из машины, огляделся на фоне большого сада и там, в глубине виднелись два огромных дома, словно терема, так на фоне них эти последние два дома казались ухлыми, но ухоженными.

«Помню дедушка называл пятистенки, в деревне деда все такие были. А мне нравилось жить в деревне у деда, приходилось жить и долго». – Думал Михаил.
Кашинские среди леса живут, большое поместье, здесь тоже не малое, хоть и в большом селе.

На повороте за селом, съезжая с холма видно было, как на ладони, село большое и видать красивое.
Михаил стоял и с удовольствием вдыхал ароматный воздух наполненный запахом цветов. Сердце его отчего-то радостно забилось, какой-то необъяснимый прилив восторженности вновь возник. И он  выглядел вдохновлённым и счастливым.

– Давно не бывал здесь. – Произнёс Слава. – Расширились, что ли?
– Да, уже несколько лет назад. Старое население покинуло свои дома, а молодым не нужно, в  городе устроились. Дедушка купил, семья наша большая, никто не хочет покидать родное пространство. Только лишь вынужденные командировки, да служба отечеству. Ещё один дом большой поставили.

– Я смотрю, а дедушкин-то старенький домик деревянный, всё ещё цел.
– А, что ему будет. Там по-прежнему наш музей в одной из комнат.
– Все портреты целы? – Спросил вновь Слава.
– И даже добавлены ещё. И жилой ещё, всегда там живут, когда места в больших домах не хватает. Сам знаешь, помимо нашей большой семьи, у нас всегда народ.  Тётушка Елена не хотела покидать его, но всё же переселилась в новый дом. говорила, «Уж так привыкла к портретам. Без них ей скучно». Ответил Петя-Камян.

– Да, да, бабушка Ольга и дед Георгий всегда гостеприимные. Дед Георгий здесь?
– Нет, здесь только дедушка Владимир.
– В прочем, как всегда. Я тоже к ним хочу.
– Большое желание увидят в тебе возьмут, а последние два дома на краю, тоже наши, их заранее продали, но дед наш распорядился, пусть старики живут пока в спокойствии и в своих домах, столько сколько проживут. Все живём в Боге.

– Да-а-а,  дед Владимир наш голова!
Произнёс Слава, открывая калитку, скрытую густой цветущей и плетущей растительностью.
 
Ещё идя от калитки, мы услышали звон, такой звон обычно раздавался от  удара холодного оружия, девичий смех и послышалась песенка этим голосом.

– Злой абрек ползёт на берег, точит свой кинжал. –
Девичий голос расхохотался и продолжил. – Но отец мой, старый воин.– Здесь её голос сделал упор, как бы она голосом придавала силу. Мы вышли по тропинке, обогнув огромный дом, а голос пропел дальше. – Научил давать отпор.

– Вот атаманка! Настоящая амазонка. – Ласково произнёс Петя.
– Вся в тебя. – Добавил Слава.

Мы все остановились, и нам предстала картина.
Просторный двор, чуть в стороне беседка увитая виноградом, под ним в тени была скамья, и там сидели несколько мужчин разных возрастов, доносились ещё женские голоса из беседки.
А  здесь на просторной лужайке, покрытой травой муравой, помню, у деда с бабушкой, во дворе такая трава росла, здесь был настоящий бой.

Взрослый, на вид старше меня, темноволосый парень с мечом в одной руке и с кинжалом в другой. И молоденькая девушка, скорее ещё девочка в длинном пышном платье, босиком, и у неё в каждой руке по мечу и так ловко она ими фехтовала, вводила противника в остервенение, а сама только смеялась.

Я стоял позади широких спин Славы и Сергея, и чуть раздвинув их, встал между ними.   
Мне внезапно становится трудно дышать, поправил ворот рубашки, хотя на мне тенниска, и ворот не должен давить, а мне давит.

Что со мной? Не понятно. Во рту стало сухо, и язык одеревенел. Всё же, как-то не так со мной. Хотя ясно, смотрю на девочку, тоненькую в талии, казалось одно движение не так, и она переломится.

Со мной ясно, сбой системы, не могу отвести от неё взгляда. И это ещё не видя её личика. Ловко орудует мечами. Не какой-то там бутафорией, а настоящими мечами.

Михаилу и в сегодняшнем дне стало трудно дышать, как вспомнил эту девушку. Он поправил ворот тенниски, провёл рукой по груди, вздохнул полной грудью, и продолжил вспоминать,

– Дивия. – Прошептал он в сегодняшнем дне. – Я вспомнил тебя.

А в том времени, она оглянулась на них, радостная улыбка во всё лицо и глаза солнечная синь майского неба, лишь это только успел заметить Михаил.
– О-о-о! Славка! – Закричала она.

А в это время, тот, с которым она дралась, ринулся в наступление на неё.

– Осторожней!  – Закричало сразу несколько голосов, а один человек вскочив со скамейки, ринулся на защиту, или остановить опасный поединок.

Но девочка увернулась от нападавшего противника, отбив его удар, виртуозно подпрыгнув, перевернулась, лишь широкая юбка ветром заструилась за ней, и оказалась за его спиной. Взмахнула несколько раз мечом в правой руке, именно кончиком меча, вроде и не касалась нападавшего.

Что произошло дальше, Михаила ошеломило, вероятно, более чем других так, видно было, это ошеломило всех, а может всё же, его и больше всех. Они-то все знали её, а он впервые видел её и вообще, впервые видел бой на мечах, и непросто там спортивные соревнования с имитаторами мечей.

Здесь настоящие мечи и в руках у девочки, а ей-то всего от силы лет пятнадцать. А у неё по мечу в каждой руке. Да, ещё не просто машет ими, а видно владеет в совершенстве.
А произошло следующее. Располосовав одежду на сопернике боя, она повернулась и побежала в нашу сторону.

– Папка приехал!
Она с разбега прыгнула на шею нашему спутнику Пети-Камяну, и обхватила его руками и только мечи звякнули за его спиной, что я, Сергей и Слава отступили на несколько шагов назад.

«А мне даже не подумалось, что он в таком казалось бы молодом возрасте, и имеет таких почти взрослых детей. Думал, чуть старше нас. Интересное явление».
Подумал Михаил.

А нападавший соперник по бою с не разборным ругательством ринулся за ней, но не тут-то было, шагнул и на наших глазах вся его одежда исполосована на длинные ленты, превращается в невесть-что, а модные джинсы, так те вообще спадают с него. Хорошо, хоть плавки остались не тронутыми. Все так и затихли, устремив взоры на падающего на землю со спутанными ногами джинсами, парня. А она оглянулась и невинным голосом произнесла.

– Извини Бахтимир, так получилось, я правда не хотела тебя обидеть, но ты сам вынудил меня.

– Дивия, для чего ты так поступила с ним так?
Услышали мы и увидели, как вслед за нами шёл представительный мужчина. Видно, что лет-то ему много, но военную выправку не спрятать, и он шёл легко и свободно. От него веяло спокойствием, видно поединок его не удивил, улыбался ласково снежностью такой, что чувствовалось большая любовь к этой девочке, и продолжил.

– И отчего спряталась на руках отца? Думаешь, отсюда не достанем?
– Дедушка, я не спряталась, а папу обнимаю, он только приехал, а я его давно не видела, соскучилась. Бахтимир сам вызвался, и оружие сам выбрал, на каких будем драться.
Ответила девочка в низком и таком обворожительном диапазоне, голосом, что у меня вновь всё полетело куда-то и сердце и мозги. Отдышавшись, я стараюсь мысленно себя встряхнуть, возвращаю мозги на место, сердце успокоилось дыханием.

«Совсем ещё ребёнок, но как грациозна». Думаю о девочке. И как она держала мечи такими ручками?»

– И в честь чего поединок? – Спросил Петя

– Бахтимир вставай. – Сказал тот человек, который вскочил остановить бой. Он накрыл лежавшего пледом. – Завернись и иди, переоденься. На девочку не сердись.  Ты бы её не победил, она же копия тётки Лидии. Я её учил, она и меня иной раз побеждает. И сколько мне конфузов делала, не сосчитать. Отстегать бы её, да люблю её озорницу, шалунью такую.

– Я тоже люблю её. – Ответил из-под пледа Бахтимир. – Но она достала меня своими нравоучениями.

– Дивия! Что ты ему наговорила?  – Строго спросил Петя.
– Правду папа, правду. Он обругал нашу Анюту. Сегодня она с няней моей приходила, помогала на кухне.

– Ясно. Кто за кого работал, мне не интересно. Что ты сказала Бахтимиру?
– Когда Анюта заплакала, убежала я ему сказала,
«Обижаешь, оскорбляешь  женщину, пусть даже постороннюю тебе, но этим ты оскорбляешь свою маму, и весь свой женский род. твои оскорбления ложатся на весь твой женский род. Вот и всё, папа. Разве я не права? Папа? Разве можно оскорблять образ женщины?

– Права, доченька, но может, ты ему тоже грубо сказала?
– Нет, папа, я сказала в хорошем тоне. А потом он и меня унизил, а этого я не стерпела, ударила его по лицу, а он сказал, «зарежу», Это вот, что такое? Папа? вроде бы Русич, на Кавказе жил не долго, а нахватался-то всего. Тоже мне пыл кавказский. Под абрека косит.

– Ты откуда таких слов нахваталась, девочка моя? – Спросил  Петя.
– Ни откуда, пап, не волнуйся, это я так. Но всё ж я тоже никакая там ни будь…. Я и предложила выбрать оружие. Дядя Будимир принёс мечи. А фехтует он, так себе, слабо.

– Разобрались? – Спросила женщина. – Умывайтесь и за стол, всё готово. Бахтимир, тебе придётся извиниться перед Анютой.
– Извинюсь, Ольга Григорьевна. И вы меня извините.

Пожилая ли эта женщина, Ольга Григорьевна, или нет, но всё же это так. Здесь её называют бабушкой, и Петя называл её бабушкой. А сколько лет Пете? У него дети взрослые, как я слышал. И всё же, как его на самом деле зовут? Камян или Петя? Называют его и Камян и Петя.

Здесь, как заметил Михаил, осматривая всех, все вне возраста. Просто живут и наслаждаются жизнью. Да ещё служат отечеству.

Все сели за стол, накрытый в беседке. Беседка оказалась обширной, за вьющими растениями её и не видно. Внутри оказалось очень уютно среди цветов.

Эта маленькая шалунья села напротив меня, рядом с нею  по обе стороны сели Слава и ещё один парень. При знакомстве  он назвался Виктор. Похожий на неё, возможно брат её, родной ли, или двоюродный, там ничего не разобрать. Все каким-то образом родные. Семья огромная.  И это говорят ещё малое количество. Не было знаменитых дядек, о которых я слышал, но ещё не видел. Дочерей старшего главы семейства, были только внуки.

Я старался не смотреть на неё, лишь мельком посмотрю, и сразу тесно в груди становится, и сердце моё замирает. Что-то со мной не так.

Как будто я впервые смотрю на девушек. Нет, естественно не впервые, в школе, в десятом классе, даже целовался с девушкой, с одноклассницей, но ничего не испытывал. А здесь лишь только посмотрю, того и смотри, сердце остановится.

Слава  с Виктором, ухаживали за девочкой. Накладывали ей на тарелку всякой снеди, пока она не возмутилась. Но они рассмеялись, и стали её кормить по очереди с ложки, порой она не успевала прожёвывать. Вновь стала отбиваться.

– Знаете, что, братики? Вы мне надоели.
Хотела выйти из-за стола, так они ей нажали на плечи, не пустили. А Слава сказал
– Ты нам должна, одно кормление. Помнишь, проспорила.
– Когда это было? Я тогда малышкой была. Дедушка, скажи им, пусть отстанут от меня. – С возмущением попросила она.

– Спор есть спор, милая. – Улыбаясь, ответил дед Владимир. – Разве можно с этими оболтусами спорить? Они же тебя специально провоцируют.

– Дедушка, не такие уж мы оболтусы. – Возмутился Виктор, но продолжал совать в рот девочки ложку с борщом. Девочка увернулась, и борщ пролился по губам, и тут произошло, то чего я совсем не ожидал.

Не успела она поднести салфетку к губам,  как Слава нагнулся к её лицу, и слизал потёки борща, а затем и вовсе  захватил её губы, стал целовать.

Михаил увидел её испуганные глаза, щёки, шея стали пунцовыми, что борщ в тарелке.

Она вытянула руку к столу, силясь, что-нибудь схватить. Виктор, широко и ехидно улыбаясь, подал ей соусник с густым горячим соусом для жаркого. Подал прямо в руку, и она  с силой ударяет им и опрокидывая содержимое на голову Славе. Под общий хохот всех присутствующих. Соус попал и на неё.

– Малявка, ты что наделала? –
Чуть отстранился от неё, и стал возникать Слава. Стёр пальцем с её лица соус и лизнул.

– О! вкусно! Бабушка  соус был очень вкусным. Но не пропадать же добру,
И вновь потянулся к её лицу, но здесь она уже схватила ложку и с силой ударила его в лоб, да так, что он в буквальном смысле шлёпнулся на стул.
А она оттолкнув Виктора, вышла из-за стола, оглянулась, погрозила пальцем, указывая на Славу, произнесла.

– Ты, мне за это ответишь, Славка. – И не оглядываясь, побежала  в дом.
– Да-а-а. Славий, ты большой кредит взял.
В два голоса произнесли и дед Владимир, и Петя-Камян.

– Да, ладно дедушка, Петь, сейчас умоется и выйдет, как ничего и не было. Первый раз что ли шутим? Раньше принимала шутки.
– Раньше она была совсем малышка, а сейчас девочка повзрослела, девушкой стала. – Ответил дедушка.
– Нет, братишка, отвечать придётся. – Рассмеялся Виктор.
Слава вытерся салфеткой, и стал, спокойно продолжать есть за обе щёки, нахваливая пищу и бабушку Ольгу.

– Я здесь не причём, готовили другие. А вот вам надо было довести девочку? А ещё говорят не оболтусы. Настоящие оболтусы. – Ворчливо произнесла Бабушка.
Продолжался обед, разговор был необщим, так перекидывались репликами ,но затем видать возникла интересная тема и за столом стало вновь весело.

А Михаил и не слышал, о чём разговаривали, он не мог успокоиться, перед его глазами так и стояли испуганные глаза этой девочки.
Рядом сидел Бахтимир, сжимая салфетку в руке, молча смотрел в тарелку.

Вскоре убрали со стола, разговор продолжался, и где-то через час вошла светленькая девушка с подносом, поставила на край стола, стала расставлять чайные чашки. Бахтимир взял её за руку, произнёс.

– Анюта, прости меня за грубость, за грубые слова. Я очень раскаиваюсь за свой поступок.

– Бог простил и я прощаю. – Тихо ответила девушка и поспешила уйти.

Далее все заняты были каким-то разговором, а Михаил всё думал о девочке. И никто не заметил, как вновь вышла Дивия, все замолчали, услышав голос девочки. Она стукнула по столу длинным клинком шпаги возле Славия и произнесла.

– Защищайся сударь! – И положила на стол ещё шпагу.
– Ещё чего удумала? – Повернулся к ней Слава.
– Защищайся! – Твёрдо произнесла девочка.
– Да, не буду я с ребёнком драться. – Отмахнулся Славий, поднося ко рту чашку с чаем, как эту чашку Дивия шпагой выбивает у него из рук.
– Защищайся! Я тебе, не ребёнок.
– Ну, сама напросилась.

– Дивия, доченька, может, хватит на сегодня драк? – Попросил Петя.

– Папа, я не какая-нибудь лохушка, за себя постою, и братьям покажу. Хватит со мной обращаться, как с малышкой. Лезут со своими поцелуями.

–  Сестрёнка, а может, замутим вечеринку? Ну её эту драку.
Продолжение следует...
Таисия-Лиция.
Фото из интернета.