Клятва на крови

Говорил мне дед, тот ещё колдун:
«Соблюдай заветы, с плохими рви
И не вздумай клясться на своей крови,
А нарушишь слово, я сам найду».
И ругался дед, и грозил клюкой,
Я смеялась громко и шла гулять.
Так прошло лет десять, вдогонку пять,
Дед давно отправился на покой.
Мой любимый начитан, хорош вполне,
Но с одним недостатком, что мне знаком,
Увлекается мистикой, колдовством,
Но другим нормально, а мне вдвойне.
Черепа, трактаты, мешочки рун,
Пузырьки "приправы" в шкафу хранят —
Ностальгия практически, но меня
Он не втягивал раньше в свою игру.
Почему же у чая был вкус другой,
Почему очнулась я только здесь,
Почему вокруг темнота и лес?
Что случилось? Я, можно, вернусь домой?
На земле пентаграмма, от свечек свет.
Дорогой мой скинул свой капюшон,
Был бы вправду страшен, не будь смешон,
И сказал, что нет, к сожаленью, нет,
Он не зря все капризы мои сносил,
Ждал до нужного времени и числа,
Чтобы я куда-то сейчас ушла,
Не отдав наследье семейных сил.
«Ты с рождения ведьма, сама поймёшь».
Улыбнулся мерзко, нехорошо,
И с кинжалом острым ко мне пошёл,
Только я схватилась рукой за нож.
Кровь струею щедрой в траву стекла.
«Если тронешь хоть пальцем меня, мой свет,
Больше ты не встретишь живым рассвет».
Я поклявшись, сжала ладонь в кулак.
Рассмеялся милый, за горло взял,
Сильно так, до хруста костей моих.
Вдруг погасли свечи, и ветер стих,
Отшатнулся милый, ладонь разжал.
«Что же ты испугался? — раздалась речь
И скрипучий голос, такой родной, —
Раз хотел могущества, так не ной,
Всё сполна получишь, сумей сберечь».
Засветились свечи, из темноты
Две руки костлявых втянулись в круг,
Ими схвачен крепко был милый друг,
На весь лес орущий до хрипоты.
«Говорил же не тратить родную кровь», —
Проворчал мертвец, что живых бодрей.
«Да, дедуля, я помню, но так быстрей,
В этот раз и добычи неплох улов».
Согласился, пусть неохотно, дед.
Я простилась, жарко его обняв,
Никуда не денешься, всё ж родня,
И ушла, оставив ему "обед".