Знахарь
Шелестела листва, и звенящих ручьёв мне вода колыбельные пела.
На высоком холме красных ягод парад — красовалась под солнцем рябина.
Заходила я к ней, молодая кора моей матери образ хранила,
Наставляла порой, объясняла мне суть тех вещей, что покамест не знаю.
Сколько помню, спокойно жил знахарь в лесу, на опушке у самого края.
Он лечил приходящих, зверей и людей, и не делал меж ними различий.
Как-то к маме зайдя в один солнечный день, я увидела в месте привычном:
Старый знахарь устало сидел на земле, прислонившись к рябине спиною,
На коленях держал он ребёнка трёх лет и просил что-то тихо с тоскою.
— "Ты, Рябинка, прости, снова с просьбою здесь за другого, хоть сам занедужил.
Урожай был плохим, вот и выгнали в лес, я не сразу мальца обнаружил.
Мне недолго бродить, кашель суше и злей, да мне многого, знаешь, не надо,
Но ребёнка, родимая, хоть пожалей. Как меня пожалела когда-то".
Нет ответа, лишь шелест увядшей листвы, что укрыла обоих от солнца.
Неспокойно в душе, моя мама, увы, далеко и уже не вернётся.
— "Моя мама ушла и не сможет помочь", — вышла к ним, человечкой явившись.
— "Кто же ты?"
— "Я Дубравка, Рябинкина дочь", — назвалась я, к ребёнку склонившись, —
Сложный случай, ты прав. Я помочь бы могла, но тебе же, наверно, известно:
Если мальчик поправится, он никогда не покинет уж нашего леса".
— "Это знаю прекрасно, — старик говорил, показавшись с улыбкой моложе, —
Подрастёт, станет ясно, я верно решил или нет. Как на мать ты похожа,
Те же волосы, губы..." — он тихо сказал, прошептал угасающей речью,
Вот же глупый, закрыл голубые глаза, что совсем как мои человечьи,
И ушёл светлым сном в заповедную даль, за границу седого предела.
Я ребёнка из сомкнутых рук забрала и дыханием леса согрела,
Пусть бежит в его жилах рябиновый сок пополам с человеческой кровью.
И пока будет жив, буду помнить зарок, окружу теплотой и любовью.
На холме под рябиной остался старик, подходящее место для праха,
А ребёнок невинный ожил и привык, скоро будет в лесу новый знахарь.
Свидетельство о публикации №122013005469