Облака, облака над домами

Облака, облака над домами,
Рассыпают вокруг снегопад,
Что же будет, останется  с нами?
Погадаю, скажу наугад.

Да, Россия - снега и равнины,
И громады из каменных плит,
Да и церкви под облаком в сине,
Для свечей, и икон, и молитв.

Да ещё бы - такое пространство -
Купалами не всех наделит,
Потому-то всё снежным убранством,
Покрывается нищенский вид.

И бредём мы с котомкою веры,
И живём меж снегов и святынь,
Между ними открытые двери,
А над ними пространство и синь.

И скрипят нам латунные петли,
Вырывается пар и туман,
И стоят белоснежные церкви,
На язычников смотрят - славян.

Ухмыляются - чёрно - крестами,
Потерявшие веру свою,
Говорите чужими устами,
Крест, Христос, Я Вам песню пою.

Облака всё ещё над домами,
Словно лебеди в синем пруду,
Поцелуйте меня - христиане,
Если вспомните веру свою.

Нет не вспомните, я это знаю,
Запугали и Вы - в страшный суд,
Всё стремитесь к какому-то раю,
И боитесь вдруг счастье спугнуть.

И не вечны снега -  они тают,
В белый пар превращается лёд,
А затем лебединая стая,
Им последнюю песню поёт.

И останется снег и святыни,
Где язычество спит у ворот,
Даже если немедленно сгинем,
Белый лебедь всех нас отпоёт.


Облака, облака над домами,
Рассыпают вокруг снегопад,
Что же будет, останется  с нами?
Погадаю, скажу наугад.

Да, Россия, снега и равнины,
И громады из каменных плит,
Да и церкви под облаком в сине,
Для свечей и икон, и молитв.

Да ещё бы такое пространство
Купалами не всех наделит,
Потому-то всё снежным убранством
Покрывается нищенский вид.

И бредём мы с котомкою веры,
И живём меж снегов и святынь,
Между ними открытые двери,
А над ними пространство и синь.

В тон скрипят нам латунные петли,
Вырывается пар и туман,
И стоят белоснежные церкви,
На язычников смотрят - славян!

Ухмыляются - чёрно - крестами,
Потерявшие веру народ,
Говорите чужими устами,
Кто вам песни об этом поёт.

Облака всё ещё над домами,
Словно лебеди в синем пруду,
Поцелуйте меня - христиане,
Если вспомните веру в бреду.

Но не вечны снега -  они тают,
В белый дым превращается лёд,
А затем лебединая стая,
Улетает в последний полёт.

Что останется - снег и святыни,
Где язычество спит у ворот,
Даже если немедленно сгинем,
Белый лебедь всех нас отпоёт.