Неволя

              Стучать костяшками непоседливому Сашке быстро надоело; тогда Лаврентич  поставил его вторым напарником - возить на конях чугунные вогранки,  дровишки  и  продукты.   И это  продолжалось всего несколько дней: Зверев добился ему месячного отпуска,  так как  пришло время  концертов.  Сначала   концерты провели внутри  колонии, потом три – вне зоны, для шефов, в клубе Лесозавода. После каждого такого концерта вне зоны организовывалась пьянка и танцы с местными девушками.  Сашке, после выступления, хлопали долго. Вскоре, по инициативе  заместителя начальника   зоны,  ему  поручили организовать струнный оркестр. Шефы  обеспечили  инструментами. Сашка настроил балалайки, мандолины и гитары. Выбрал несколько музыкантов из  большого числа желающих и начал обучение с песни «Светит месяц». Через две недели  увеличил репертуар до пяти песен. Как-то послушал  их заместитель начальника  зоны,  ему  понравилось. И со  следующего дня оркестру назначили поощрительный  паёк – по пирожку с рисом к чаю.
             В оркестре числился высокорослый, горбоносый паренёк - санитар Сева. Он однажды  позвал Сашку зайти к нему в тюремную больницу, где угостил спиртом. Но Сашка опьянел не от  спирта,  а от тёмных  глаз     медсестры,  Аллы.  Только напрасно: она  давно остановила   выбор свой на  эрудите  Севе, который имел много свободного времени, чтобы перечитать всю тюремную библиотеку . Вблизи Аллы он вёл умные речи, и Сашка, заходя к  другу, но, в самом деле, к ней, напрасно пытался разговор этот как-то  поддержать. При этом отмечал  насмешливые  искорки  в её глазах. А когда обнаглевший Сева забросал его цитатами из Гегеля, Сашке  ничего  не оставалось, как  стать в зоне читающим зэком. Но подходить к Алле, как  оказалось,  нужно  было с другой  стороны. 
             Как-то зашёл он в больницу,  держа в руке   гитару,  чтобы  дать поиграть Севе, который  пропустил репетицию. Но Севы не было. Ожидая его, Сашка побренчал на гитаре, очень стараясь перед Аллой,  отдавая всю душу  мелодиям из кинофильмов.  Ура! – он увидел её восхищение. Теперь он приходил в больницу только  с  гитарой через  плечо; и она всегда встречала  его  приветливой улыбкой. Однажды Севы на месте опять не оказалось. И он, по её просьбе, проиграл знакомую мелодию, под которую она покрутилась в танце, и вдруг, подлетев к Сашке, чмокнула его в губы. Он прижал её к себе, но  услышал шаги. Она отскочила в сторону.  Вошёл Сева. Вошёл и кинул на обоих выразительный взгляд. Не  сумев  скрыть  смущение,  Сашка поторопился уйти. За дверью услышал её голос:  «Что  ты,  он  же мальчишка…».   «Но, вижу, стоит шишка…»  - зло бросил Сева. Хотелось Сашка возвратиться, чтоб гитару  о Севину голову  разбить. Он же ни о чём таком не помышлял. Просто ему доставляло удовольствие смотреть в её глаза, чтобы, потом, представлять их. Привычным маршрутом он пошёл в библиотеку и попросил  у  Розы – миловидной, невысокой женщины  лет тридцати - книгу о любви. Библиотекарша, улыбнувшись, принесла ему тонкую книжонку, на обложке которой  красовалась женщина, похожая на  Розу.  Под  портретом он прочёл название – «Пышка».
             - Что, Сашенька, не клеится у тебя с Аллой? – вдруг спросила.
 Роза – незамужняя женщина, которую давно приручил к  себе  молодой  надзиратель, часто заглядывающий к ней в библиотеку не  ради книжек.  К Сашке  относилась  она с внимательностью, по-матерински выспрашивая о его настроении, здоровье. На  концертах она садилась у сцены и  громко  хлопала ему.  Сашка,  став  посещать  библиотеку,  с  некоторых пор почувствовал непонятное желанье про всё ей рассказывать. Вот и теперь рассказал ей о поцелуе Аллы и неожиданном приходе Севы.
 - Это у девушки порыв был, - объяснила  Роза. – Но они давно живут  по- настоящему, тебе, дружок, там не светит ничего.
 - Ты, Роза, туда же. Мне от неё не нужно ничего. Я  говорю  тебе, что она вот сюда  мне запала! - он постучал кулаком по груди.
 - Понимаю, Саша, - улыбнулась она. – Не хочу разочаровывать тебя и что-то  втолковывать, но  без близости телесной мечты  быстро улетучиваются, как дым.
      
 В больницу он больше не ходил. Книжку прочёл быстро и пришёл в  библиотеку  –  сдать.  Роза улыбнулась, когда он  вошёл, завела его за перегородку и усадила на стул, а  сама села  напротив,  легонько прижав его ноги коленями:
 - Не ходил больше к Алле? - как-то особенно спросила, приблизившись к нему.
 - Зачем? Я тебя послушал.
 - Я, значит, хорошая учительница? Ну, а книжка как? – голос с придыханием.
 - Интересная, я бы даже перечитал её, но к «петушкам» ещё потянет. - Он  впился  взглядом  в  щелку меж пышными  грудями, которая расширилась, когда она  наклонилась к нему.
 В библиотеку вошли два подростка.
 - Посиди, я  вернусь, - шепнула Роза.
 Он встал у окна, ощущая в груди сладостное предчувствие, ведь он был не  зелёным мальчиком, каким, вероятно, представляла его  Роза. Вскоре она вернулась,  дыша учащённо, как будто пробежала какое-то расстояние. Он стоял  у  окна.  Она подошла и стала  рядом, прислонившись к стене спиной; и вдруг потянула его к себе. Он обнял её.  Поцелуй  их длился  долго, излишне долго, потому что она стала отнимать губы, зато его ладонь просунула себе под платье. Он с волнением почувствовал  бархат и тепло её кожи.
            - Ты посматривай в окно, не пришёл бы кто, - выдохнув,  шепнула она.
 В окно был виден вход в здание. Ручка Аллы вдруг быстро скользнула по  его брюкам и расслабила ремень. Сашка не успел опомниться, как брюки его оказались спущенными ниже колен, трусы тоже...  «Ого!» - воскликнула  она, опустив широко расширившиеся глаза. Затем он услышал её стон, скрежет зубов; опомнился, когда она легко оттолкнула его от себя, прошептав: «О-о-о, какой ты жеребчик… Надевай быстро штаны…»