или любовь

Утро. Я покидаю нагретую за ночь постель
и иду на кухню, чтобы включить белый чайник.
Потом умываюсь, вздыхаю и тихо зову:
- Гель… -
в надежде, что раньше не поднял её случайно.

Гелька - конечно уже не спит - улыбается  мне
и спрашивает про овсяную кашу Тоше,
а я, счастливый тем, что вижу наяву и во сне,
отвечаю: - Конечно! Наш любимый хорошик

может спокойно открывать глаза и заходить в мир,
сотканный для него создавшим всё это Вышним… -
и после возвращаюсь в гастрономический эфир,
чтобы не прослыть на кухне при готовке лишним.

Затем туда же входит абсолютно живая та,
которой нет сравнения ни на синем небе,
ни на разноцветной земле внизу. Её красота
заставляет любого забывать и о хлебе,

и о вине, и о череде пережитых здесь бед,
и о привычных внимающему глазу стандартах
божественного… Она оправдывает этот свет,
придуманный ради апреля и - где-то -  марта.

А за нею, улыбающейся во все тридцать два,
малюсенькими, перебежистыми шажками
входит мяука-Сонька - хвост, лапы, шерсть и голова -
как бы спрашивая:
- А где мой кролик кружками?!

И я, хлопнув себя по лбу мол забыл, ей достаю
банку корма из холодильника. Открываю
её и насыпаю в блюдечко, балуя свою
любимицу из далёкого уже сарая.

Всё. Кажется, утро случилось и, улыбаясь, я
завтракаю, собираюсь, иду на работу,
позвоню маме, папе, Юльке, Марку… Знаешь, семья -
это то, что и позволяет узнать кто ты.

И именно из её привычных для сердца текстур
и свивается нить твоего пребывания
здесь, в реальности, которая для нас немного сюр,
но всё же предлагает на выбор: страдания

или любовь… Ту, что не ищет веских причин любить,
а просто любит, всю себя навек отдавая,
чтоб не порвалась невидимая, золотая нить,
протянутая от нелепой души до рая.

Вот я и люблю…