Старая, грустная история

На закате, у затона
Лошади от всех трудов,
От вожжей, от писка-звона
Ненасытных комаров
Отдыхают. Приустали,
Кровь чуть-чуть ли не из жил,
И возили и пахали
Изо всех остатних сил.
Смачно фыркают  губами,
Глубоко не заходя,
Ловят чуткими ноздрями
Приближение дождя.
Кто-то дремлет. Время длится.
Гриву низко опустив,
Вспоминает кобылица
Давних дней иной мотив.
С тем мотивом – думы, думы,
Всё, что накрепко хранит.
Рядом мерин – дядька хмурый
В полузабытьи стоит.
А тому, тем паче, мнится –
День весенний, свет вокруг,
Он к своей подруге мчится
На просторный нижний луг!
Был и ласковым, и  нежным
( это нынче хмур и груб),
Прикрывая томно вежды,
Клал ей голову на круп.

Но беда пришла украдкой,
До сих пор на сердце дрожь,
По нужде ль, по разнарядке
Он попал под острый нож…
Был жеребчиком – стал мерин,
Деревенским стал тяглом.
Людям с той поры не верит,
Распростившись с естеством.

А что люди? Те же кони,
Только разная душа,
Жизнь ещё не то напомнит -
Хлеще острого ножа…
…Ночи тёплая попона
Опустилась на стерню
Люди, кони у затона
Проживают жизнь свою…

26.01.22.