Древние часть 454

Древние часть 454
Аунек-Хан Караитский приближался на восходе Солнца, имея 12000 воинов. Тогда Чингис-Хан по совету одного из своих советников по имени Коюлдар Чичена разделил войско на две части, и с одной частью спрятался в укромном месте, а другая часть храбро ожидала неприятеля в поле.
Когда передовой отряд Аунека миновал засаду и встретился с воинами в поле, началась битва. Воины Чингис-Хана ударили одновременно с двух сторон, окружив и полностью истребив передовой отряд. Аунек-Хан, видя что его воины терпят поражение, кинулся на подмогу вместе с сыном своим Сунгуном. Но не помогло им большее число воинов, и все были разбиты. Кто сумел выжить, в страхе разбежались. Сын же Аунека Сунгун тяжко пострадал от удара копьём в лицо.
Чингис-Хан имел радость великую от того, что таким малым числом воинов удалось разгромить с небольшими потерями большой отряд. Но армия Аунека была на подходе, и Хан заблагорассудил отойти прочь, и отправился прямо в Балчуну-Балаку, куда отправил загодя женщин, детей и стариков со скарбом и скотиною. Но пришедши на место, принуждён был съехать оттуда из-за нехватки воды и пойти к реке «Калассуи», где землями владело поколение Конкуратов, имевшее над собой владыку Турк-Илли, сородича Чингиса.
Чингис же послал одного своего офицера к Турк-Илли с просьбой о встрече и ведомостью о том, что ежели готов он продолжить дружбу, то пусть подчинится, а ежели воспротивится, то будет разгромлен. Услышал это Турк-Илли и рассудил, что надобно покориться Чингис-Хану и присовокупиться с его силой. Присовокупились всем поколением и вместе пошли оттуда на реку Коллануаеру.
Потом Чингис-Хан послал человека из поколения Бадургинов по имени Аркаизун-Бай-Баядур к Аунек-Хану Караитскому с сим выговором о том, что коль великую он показал неблагодарность, то надобно не забывать, что он с сыном своим Сунгуном как две оглобли одной телеги. Одна сломается, обе станут бесполезны.
А потом Чингис-Хан со всем своим войском пошёл на Аунек-Хана с Сунгуном, которые сами уже выступили против. Была битва кровавая, но счастье было на стороне Чингиса. Аунек с Сунгуном вынуждены были спасаться бегством, оставив все свои земли и всех своих подданных. Побежали к Таян-Хану Наиманскому, но на дороге попал в руки двух мурз, Куримазу и Тамика. Те, узнав о предательстве Аунека, всех людьей ханских перебили, ободрав с них всё, что имелось, а Аунеку голову отрезали и привезли Хану своему Таяну. Тот осерчал, сказал, что у такого знатного человека лучше дворовым служить, чем убить его.
Повелел запечатать голову Аунек-Хана в серебро, и укрепить на спинке его трона, так, чтоб лицо в обратную сторону смотрело. Говорят, что трижды после из серебряной маски язык вываливался и сказать что-то пытался, а изо рта что-то выпадало. Считается, что то знамения были.
Сунгун же, сын Аунек-Ханов, прознав о том, что с его отцом учинили, убежал в город Хатеен, которым владел некий вельможа из поколения Каллач, именем Кализогара, а тот вместо того, чтоб приютить его, умерщвил и послал голову его вместе с его женой и детьми к Чингис-Хану.
После этого случая все большие соседние поколения поддались Чингис-Хану. А те, которые посчитали, что могут противиться, не хотели поддаться. И вот в лето 599 по могуллскому летосчислению, назыаемое Тонгус, т.е. свинья (в лето 1202-е от воплощения Бога Слова), Чингис-Хану минуло 40 лет. Все могуллские поколения признали его своим Великим Ханом в земле Науманкура.
По сему случаю учинил Чингис-Хан великий пир. На тот пир явился некто по имени Кокча, прозванный "Образ Божий". Он сказал, что все потомки Тамучина, как звали Великого Хана ранее, будут отныне и во веки веков великими Ханами из рода в род. Этот Кокча ходил среди зимы босым. И в платье очень тонком, однако весьма здоров был. Сказывали, что белый конь к нему приходил в разные времена, и как скоро он на него садился, то поднимался к небу, и там беседовал с Богами. (Очень похоже на первое свидетельство об абдукции)
Между тем, Таян–Хан Наиманский, отправил посла к некоему Алакусу, главному над поколением Унгуттов, и велел объявить, что Чингис-Хан день ото дня становится всё страшнее. Берёт в подданство соседей, а знатных людей не щадит, всех умерщвляет, оставляя себе только невольников. И призвал создать союз против Чингиса. Но Алакус, не только отказался совокупиться с Таян-Ханом, но ещё послал гонцов к Чингис-Хану с предупреждением об измене.
Тогда Чингис созвал на совет всех главных над поколениями, где все поддержали начать войну против Наиманов. А Чингис-Хан с поспешением собрал войско, чтоб предупредить выступление Наиманов. Было это в лето 600, по могуллскому счислению Чичкан, т.е. мышь (1203 лето от воплощения Бога Слова).
В самом начале войны Чингис-Хан отправил верного человека по имени Ченаноян с целью взять языков, дабы уведомиться о силах неприятеля. Поймавши одного Наиманца, Ченаноян отвёл его к собственной особе Чингис-Хана, и тот его собственно допросил. Выяснилось, что Таян-Хан, совокупившись с маркаттами, Уиратами, и Цоегератами, перешёл реку Алтай и поспешает, чтобы застать в неготовности войско Чингиса.
Чингис-Хан тотчас пошёл в поход против Таян-Хана. Будучи уже много дней в походе, караульные сообщили, что передовое неприятельское войско показалось. Услышав сие, Чингис отдал команду брату своему Чучикару, командовавшему правым крылом войска. Левым крылом командовал сын Великого Хана – Чучи. Сам стал в середине и первым ударил. В самом начале сражения Хан неприятеля был тяжело ранен. Его унесли на ближайший холм, а рать его осталась без командира. Началась сумятица, и дабы спасти жизнь своим воинам, Таян-Хан послал уведомления офицерам своего войска, чтоб те сдавались Чингис-Хану.
Воины Таян-Хана были отважны и отказались покориться, поэтому все были убиты. Сам Таян умер от ран во время бегства с поля брани. Убежал только сын его Кутшлук, которого приютил Байрак-Хан.
В то время как Чингис-Хан ходил на Таян-Хана, зима близилась, потому, закончив, отправился он в свои зимние владения. А весной пошёл в землю маркаттов, владел которыми Хан Тохтабеги. Этот хан присутствовал при битве Чингис-Хана с Таян-Ханом, и тогда, как только уразумел, кто в битве станет победителем, хитро и осторожно поступил. Увёл свою рать к Байраку, другому Хану наиманскому.
Одолев маркаттов, Чингис-Хан пополнил армию большим числом воинов Тохтабеги-Хана, и выступил к столичному городу Тангут.
Хан тангутский на то время был уже очень старым, поэтому заперся в стольном городе Тангуте и решил пережить осаду за крепостными стенами. Через несколько недель осады войско Чингис-Хана взяло крепость приступом. Старый хан был умерщвлён, а крепостные стены сломаны. Взяты были и прочие крепости, которые находились в землях тангутских, в каждой из них Чингис-Хан оставил по крепкой своей дружине.
Возвратившись из тангутского похода и переждав зиму, Чингис-Хан отправился во владения Байрак-Хана, но не застал его в городе, потому что тот находился на охоте. Тогда, пошед вслед за ним, изловили Байрака и отсекли ему голову. Но один из его офицеров ушёл из могуллских рук и пошёл к Кутшлуку, сыну Таян-Ханову, и к Тохтабеги-Хану Маркаттскому, думая, что там пребудет в безопасности.
Но убоялись Тохтабеги и Кутшлук силы и гнева Чингисова и убежали на берега Иртыша. Встали близь городов Карликов и Цоегератов, которые имели над собой принцев Арссана и Канакабеги. И принцы те, покорившись Чингис-Хану, указали, где прячутся беглецы. Пытались было снова бежать. Тохтабеги попал в руки могуллов и был тут же умерщвлён. Кутшлук же сумел убежать в город Туркестан к Кавер-Хану Кара-Катайскому.
Кавер-Хан хоть и не обрадовался такому гостю, но всё же приютил с почестями и даже отдал ему в жёны одну из своих дочерей.
А Чингис-Хан, не имея больше дел в той местности, удалился в свою землю.
Чингис-Хан, возвратившись из похода, послал двух послов по имени Алтай и Тарамиш к кергизам, владел которыми Урусс-Хан, с предложением покориться. Тот, понимая, что лучше иметь Чингиса в союзниках, чем во врагах, согласился стать данником Чингис-Хана, и отправил с послами ему  подарков, среди которых была редкая птица. У турков она прозывалась шунгар, а у русских кречетом.  Сия птица вся бела, кроме ног, носа и глаз, которые у неё червонные, очень красные.
После смерти Аунек-Хана Караитского, Чамука-Чичен был у Таян-Хана Наиманского, а после возвратился в своё поколение Джиогератское. Но Джиогераты, рассудивши, что Чингис не только государь их, но и кровный родич, помня сколько человек простых и знатных было убито по его пакостям, связали Чамуку-Чичена, и отвезли к Чингис-Хану. Тот велел умертвить Чамуку лютой казнью, отрывая все члены один за другим. Тот умирая, сказал, что поступил бы с Чингисом так же, если бы тот попал ему в руки.
Уйгуры были подданными Кавер-Хана Туркестанского, и платили ему обильную дань. Владел ими сначала Идукут-Хан, но потом Кавер-Хан посадил своего Даруга (Даруг – наместник. Судья и начальник полиции, аналог римского Прокуратора.) по имени Шувак. Уйгуры страдали от бесчинств Шувака, и чтоб освободиться, связали его, и отправили  к Чингис-Хану, прося защиты. Чингис-Хан очень порадовался сему, и благословенно принял уйгров под своё покровительство. Отправил одного из ближних офицеров к Идукут-Хану с известием о своём защищении.
Идукут-Хан так проникся благодарностью, за милость Великого Хана, что просил стать сыном его. Чингис ему не отказал, и даже отдал за него замуж одну из своих дочерей.
Чингис-Хан покорил себе весь Могуллский народ, и намерялся отомстить за все притеснения и обиды, учинённый Алтан - Ханом катайским. Когда он сообщил о намерении всем главам различных поколений, то они все согласно приговорили, чтоб послать одного из офицеров по имени Чахиджер, послом ко двору Алтан-Хана.
Чахиджер сообщил Катайскому Хану, что ежели он согласен немедля признать Чингис-Хана своим государем, то путь тут же даёт ответ. В противном случае, будет война, и победитель станет единственным государем. На это Алтан-Хан прогневался сильно и на Чингиса, и на его министра, и велел передать, что приготовиться к войне. По пути назад, Чахиджер зарисовал все горы, реки, дороги, приходы и прочие подробности мест, лежащих на подходе к городу Алтан-Хана.
Получив ответ Катайского Хана, Чингис тут же выступил в катайские земли. Алтан-Хан так же собрал великое войско, и выставил его в выгодном положении на местности. Между тем, Чингис-Хан взял многие и многие городы. Многие сжёг, а большинство жителей порубил.
Алтан – Хан, для отвращения большего разорения, послал одного из своих Генералов с большим войском. Сей генерал уведомился от одного беглеца о том, что Чингис-Хан взял дин из самых больших городов катайских, и направил своё войско туда, надеясь на внезапность. Но не знал он, что «беглец» был послан намеренно, и угодил в засаду. Войско Чингис-Хана ударило по отряду Алтан-Ханова генерала на марше, и порубили всех. Затем немедля отправились к основному войску катайскому, застали их врасплох, и порубили все 30000.
Алтан – Хан же сбежал, и заперся в городе Камбалу. Сидя в городе, он каждый день получал ведомости о новых городах, взятых Чингис-Ханом, и видя, что войско неприятеля приближается всё ближе, собрал на совет всех главных придворных. Выслушав все голоса, было принято решение о том, чтобы заключить с Чингис-Ханом мир, и отправили к нему посла. Чингис-Хан принял подданство Катая, взял дочь Алтан-Хана в жёны, и удалился в свои владения.
Алтан-Хан же видя, что все его северные земли разорены, оставил править Камбалу своего сына, сам по отошествии могуллов, отправился в город Нанкин, который ещё от отца его был укреплён весьма. Сей город имел три стены, из которых последняя содержала 40 миль в окружности. Он был построен на берегу великой реки, столь широкой, что ехать в судне на гребле от берега до берега, надлежало целый день.
Перед отъездом он казнил нескольких принцев Кара-Китайских, изменивших ему о время войны. И после отъезда начали Кара-Китайцы волнения, и смуты пошли по всем северным провинциям, так, что войско Чингис-Хана снова пошло на север, и был взят город Камбалу.
Как узнал Алтан-Хан о делах прискорбных, о голоде, высоких ценах на хлеб, о бунтах и об разорении всех катайских провинций на севере, так отправил в Камбалу караван верблюдов с хлебом числом в несколько тысяч. Охраняло караван войско великое под командованием двух наилучших генералов. Но полки Чингис-Хана выступили, и всё войско перебили. Генералов в полон взяли, а верблюдов и хлеб себе взяли. Как уведомился об этом Алтан-Хан, так сам себя отравил.
Пять лет Чинис-Хан усмирял смуты в Катае, да всё сокровища Алтан-Хана в Камбалу искал. Посадил в каждом городе своих наместников, и по крепкому гарнизону. Наведши порядок, удалился в земли, в которых обычно обитал.
 
Улица города великих моголов
Материал подготовлен на основе информации открытых источников