Чжалолиддини Руми. Рубои. Часть пятая

Руми. В терпенье ждать тебя, твоих не видя мук

Дар куйи гами ту сабр, бефармон аст.

В терпенье ждать тебя, твоих не видя мук,
В терпенье слёзы видеть, как дожди разлук.
В терпенье знать, как слаб твой сердца стук,
Но в ждать — ни слова ли смириться звук?!

Руми. Миг без тебя длинней мне всех разлук

Не бо ту нишастанам даме сомон аст,

Миг без тебя длинней мне всех разлук,
Миг без тебя длинней всей жизни мук.
Как пережить его — решенья нету у наук,
Так разреши — прикосновеньем рук!

Руми. Сегодня в доме тот, кто танцем пьян

Имруз дар ин хона касе раксон аст,

Сегодня в доме тот, кто танцем пьян,
Хотя от возраста не так уж в танце рьян.
Но если думает: в нём возраста изъян —
Луной всю ночь он будет осиян!

Руми. Хотя любой душою Солнца в жизни осиян

То чехраи офтоби чон рахшон аст

Хотя любой душою Солнца в жизни осиян,
За золото лишь суфий будет танцем пьян.
Рекут: «Вам алчность от шайтана как изъян.»
Будь чист душой, хотя шайтан в лукавстве рьян!

Руми. И мне от жадности порока лёгок был б отказ

Аз чумла тамаъ буриданам осон аст,

И мне от жадности порока лёгок был б отказ,
Когда души моей души бы не было для глаз!
В любом отказе ведь отказ мне от тебя,
Ты — воздух мне! Жил кто без воздуха хоть раз?!

Руми. Мне день с тобой как дар, что свыше дан

Рузе, ки маро ба назди ту даврон аст,

Мне день с тобой, как дар, что свыше дан,
Ты мой сакИ* — твоим вином я вечно пьян.
Ты так прекрасен и таким величьем осиян,
Душа ликует — так Мусу увидел бы Умран!**
 
*Юный кравчий.
**Отец Мусы у мусульман.

Руми. С тобою быть, всегда мне дар, что свыше дан

Он дам маро ба гирди ту даврон аст,

С тобою быть — всегда мне дар, что свыше дан,
Ты мой сакИ* — твоим вином я вечно пьян.
Ты так прекрасен и таким величьем осиян,
Душа ликует — так Мусу увидел бы Умран!**
 
*Юный кравчий.
**Отец Мусы у мусульман.

Руми. Кто занят делом, тот нам не друг

Онро, ки бувад кор, на з-ин ёрон аст,

Кто занят делом, тот нам не друг,
Неделанье у нас — для них недуг.
Их дело жизни — путь ворюг-хапуг,
Но в этой жизни лишь их золото вокруг!

Руми. Ушшок послушай, о разлуке хиджры дней

Хичрон хохи тарики ушшок он аст.

УшшОк* послушай: о разлуке ХИджры** дней,
Душа Оманом в нём нам под Луной видней.
Порой нам тень нужна, порою Солнца свет,
Душе ж не нужно ни пылинки от теней.

*Музыкальное произведение о любви.
**Переселение пророка Мухаммада с
первой общиной из Мекки в Медину,
от которого ведётся летоисчисление у
мусульман. 

Руми. Вновь каждый день моя любовь, пьяна

Хар руз нав барояд ин дилбари маст,

Вновь каждый день моя любовь, пьяна,
От склок и сплетен мне несёт фиал вина.
Не пью — виной сведёт с ума, мрачна,
А пью — не знаю: праведна ль она.

Руми. Эй, ночью кто залез на крышу, пьян

Эй омада бомдод шуридаву маст,

Эй, ночью кто залез на крышу пьян
И бушевал на ней, как будто ураган!
В развалины гулять сегодня ты не зван,
Не протрезвев, сиди уж дома, раз буян!

Руми. Чист телом, сердце в нём найдёт фиал

Ин шакли сафолини танам, чоми дил аст,

Чист телом — сердце в нём фиал,
Вином души его чтоб юным наполнял.
По мне: крупица смысла сердцу — сеть,
Ему я так сказал бы в лучшей из похвал!
 
Руми. Не скис лицом кто, у того хороший нрав

Он руйтуруш нест, чунинаш феъл аст,

Не скис лицом кто, у того хороший нрав,
Кто говорит и ест с душой, тот прав.
Кто крутит жизни колесо, в него попав,
Тому не диво, что земля не для забав.

Руми. Любовь, придя, крушит любой зарок

Ишк омаду тавбаро чу шиша бишикаст

Любовь, придя, крушит любой зарок,
Кувшин дал трещину, какой в нём прок?!
А опорочена любовь — найдёт в себе порок?
А наши узы укрепит, когда рвать станет рок?!

Руми. Я пьян, лишь отразится лик

З-он май мастам, ки накши чомаш ишк аст,

Я пьян — лишь отразится лик моей любви в вине,
Ещё обуздывать коней, кипит любовь во мне.
Любовь моя подобна всем сияющей Луне,
Я б стал рабом любви — лишь быть бы с ней наедине! 

Руми. Хотя душа в мечтах спешит за тем

Он пешваре, ки чони у пешсаф аст,

Хотя душа в мечтах спешит за тем, кто впереди,
Узнал бы я, что в море ты, махал с земли: приди!
Пусть най и бубен не слышны, любовь, танцуешь ты!
Что ж будет, если зазвучат вдруг ночи посреди?!

Руми. Что то, внимать что славозвучием влечёт?

Он чист, к-аз у самоъхоро шараф аст?

Что то, внимать что славозвучием влечёт?
Что то, что без него вновь смерти гнёт?
И тайна чей приход и чей уход,
Ни най ли с бубном от его красот?!

Руми. Гремит, сверкая, неба бубен грозовой

З-он равнаки хар самоъ, овози даф аст,

Гремит, сверкая, неба бубен грозовОй,
Но то защитник над твоею головой,
Он вопиёт: «Кто посягнёт на жизнь твою,
Тому вслед сердце испрашу под сорною травой!»

Руми. Обещают: Придёте вы в Сад всех услад

Гуянд: «Биё ба бог, к-он чо лог аст

Обещают: «Придёте вы в Сад всех услад,
Не галдят галки там, ибо Сад гостю рад!»
Но и в сердце моём без оград тайны сад,
В нём лишь перья от галок отыщет твой взгляд!

Руми. ДарвЕш лишь тот, от мира в ком отказ

Хар дарвеше, ки дар шикасти хеш аст,

ДарвЕш* лишь тот, от мира в ком отказ,
В безбрачии ясней Любовь сквозит из глаз.
Кружить под звёздами — его души намаз:**
С Душой Вселенной слиться, впав в экстаз.

*Так на таджикском языке зовётся тот, кто
на европейских языках назван дервишем.
**Мусульманская молитва. 

Руми. Что мир тебя душой привлёк, в том-путь

Чонию чахонию чахон бо ту хуш аст,

Что мир тебя душой привлёк, в том — путь к добру,
Коль раной изведёшь порок, в том — путь к добру.
Из праха ведь сотворена вся плоть твоя,
Пусть ты ни в чём не видишь прок, в том — путь к добру!

Руми. Приветлив кто, хоть одинок, тот добр ко всем

Танхо на хама хандаю симо-ш хуш аст,

Приветлив кто, хоть одинок, тот добр ко всем,
Кого в любви не сломит рок, тот добр ко всем.
А разум в голову того вложить мне или нет?..
Тому ли в этом будет прок — тот добр ко всем?!

Руми. Я с тем кто в муках одинок, кто добр ко всем

Дил рафт бари касе, ки бе мо-ш хуш аст,

Я с тем, кто в муках одинок, кто добр ко всем,
От мук к добру кто сердце влёк, кто добр ко всем.
Душа желала бы добра на весь наш жизни срок,
Но лучше смерть, коль рок обрёк того, кто добр ко всем!
 
Руми. Я связан с тем, меня кто влёк, кто добр

Ман бандаи он касам, ки бе мо-ш хуш аст,

Я связан с тем, меня кто влёк, кто добр ко всем,
Хоть в муках жизни одинок, кто добр ко всем.
Рекут: «Добру кто верен, тот вкус жизни придаёт!»
Того не сломит, верю, рок, кто добр ко всем!

Руми. Рекут, Любовь тем хороша, что учит нас уму

Гуянд, ки: «Ишк акломез хуш аст,

Рекут: « Любовь тем хороша, что учит нас уму,
И учит нас беречь того, любовь у нас к кому.»
И потому молитвы все при алости зари
К душе лишь Шамса* Табризи** как Солнцу моему.

*Шамс — Солнце по-арабски.
**Из Табриза, города в Иране.

Руми. В любви хорош ночной колпак при ветре

Бо ишк кулох бар камардуз хуш аст.

В любви хорош ночной колпак при ветре со двора,
Напев зурны хорош, когда кабОб* нести пора.
Эй, музыкант, и най,** и бубен пусть звучат,
Но только в темпе, танцевать чтоб до утра!

*Жареное мясо, печень.
**Короткая свирель.

Руми. С моим врагом пируешь ты, хоть мной любим

Бо душмани ман ёр чу бисёр нишаст

С моим врагом пируешь ты, хоть мной любим,
Со мною реже отчего-то, чаще с ним.
С тем не пируй, кто изъязвит шипом своим,
От нечистот уйди того, кто с мухой куч сравним!

Руми. Эй, близкий сердцу, пировать нам срок

Эй дар дили ман нишаста, шуд вакти нишаст,

Эй, близкий сердцу, пировать нам срок,
Эй, время нарушать нам наш зарок!
О розо-алого вина потёк  исток-цветок,
Что розой я к твоим губам рукою влёк!

Руми. Я, по тебе в тоске, вино пить сел за стол

Дил ёди ту кард, чун ба ишрат бинишаст,

Я, по тебе в тоске, вино пить сел за стол,
Фиал взяв у сакИ, разбил его о пол,
Ни трезв, ни пьян, я чушь какую-то молол,
И слух вокруг пошёл: совсем свихнулся, мол.

Руми. Хоть говорят: любви поможет время, всё ж

Харчанд ба хилм ёри мо чавркаш аст

Хоть говорят: любви поможет время, всё ж
Все дни рыдая, понимаешь — это ложь.
Душа влюблённого ещё ликует цветником,
А в теле, как в листке, лишь лихорадки дрожь!

Руми. И аскетизм, и благочестье с жертвенностью

Хам зохиду хам обиду хам хунрез аст,

И аскетизм, и благочестье с жертвенностью в нём,
Кровь жертв, чтоб за грехи не быть сжигаемым Огнём.
У Солнца — лишь благожелательность к рабам,
В нём нет вины, что раб, проспав, в жару на поле днём!

Руми. Раз тысяча сердец взвывают к сердцу

Мар васли туро туро хазор сохибхавас аст,

Раз тысяча сердец взывают к сердцу твоему,
Оно отдаст ли предпочтенье одному?
Кому ты близок сердцем стал — всего достиг,
А не достиг кто, обижаться что ж ему!?

Руми. В познании твоей любви я сердца ученик

Шогирди ту аст дил, ки ишкомуз аст

В познании твоей любви я сердца ученик,
Сродни тебе в ночИ и я в суть Дня Любви проник.
Везде, где б я ни проходил, передо мной твой лик,
Ведь розовое масло жмут лишь там, где роз цветник!

Руми. Во славе озаряет день над миром небосвод

Он чоху чалоле, ки чахон афруз аст,

Во славе озаряет день над миром небосвод,
День не таит себя в любви ко всем из года в год.
Сегодня всё, что есть у нас, мы отдаём ему,
Уход не страшен дня, когда все верим мы в Приход!   

Руми. Эй, ум раз ясен, так к чему же крепость ног?!

Эй фикри ту барбаста, на поят боз аст?!

Эй, ум раз ясен, так к чему же крепость ног?!
Иль, тайну сердца разгадав, не можешь без дорог?!
Иль ищешь всё разгадку ты загадки недотрог:
Водой, бузОй* ли поливать ты сам мимозу б смог?!

*Тюркско-персидское пиво.

Руми. Мудрец, хоть от беседы ночью сытость

Хошо, ки дилам зи шабнишини сер аст,

Мудрец, хоть от беседы ночью сытость у сердец,
Но где сакИ* наш, или соня сей юнец?!
От спящих головой скрыт мудрости венец,
Что лишь с утра нальёт вина саки нам наконец?!

*Юный кравчий.

Руми. Прильнув к лицу, в цепях кудрей колец

З-он руй, ки дил бастайи он занчир аст,

К лицу припав, в цепях кудрей колец,
Я тронул край твоей одежды, как юнец.
Но, тронув, сразу услыхал: «Прощён.»
И прошептал: «Сегодня вместе, наконец!»

Руми. Ай, кудри, ай причина трепета сердец!

Зулфат, ки оу у пойи дилам дар бир аст,

Ай, кудри, ай причина трепета сердец!
Ай, сердцу виснущие цепи из колец!
Едва поглажу вас рукой — не отпустить,
Шепча: «Сегодня ваш я, наконец!»

Руми. Твой голос-дар, святой сурой преображать

Овози ту армугони нафхи сур аст

Твой голос — дар, святой сурой преображать наш мир,
В нём жар любви ко всем, кто сердцем в мире сир.
Пусть голос твой звучит, высок, чтоб стихли голоса,
Чтоб вторил бы ему народ и праведный эмир!

Руми. Другой язык при языке есть в речи у меня

Моро чуз аз ин забон забони дигар аст,

Другой язык при языке есть в речи у меня,
Другие есть места, чтоб жить до Сада иль Огня.
Свобода сердца — и другой душе её родня,
Перл чист другою чистотой, из Вечности маня!

Руми. Ужимки в нас не наш рождает свет

Ин гамза, ки мезани, зи нуре дигар аст,

Ужимки в нас не наш рождает свет,
В раздумье страх даёт не тот совет.
И сколько б ни тверди: сладка любовь,
Руке, которой бить, запрета в этом нет! 

Руми. Другая то, но всё-таки, весна

Ин фасли бахор нест, фасли дигар аст,

Другая то, но всё-таки — весна,
Глазам как листьям суть любви ясна.
И сколько б веток в танце ни переплелось,
Их движет корень, что очнулся ото сна!

Руми. Мы все учёбой в медресе поглощены сейчас

Андар сари мо химмату коре дигар аст,

Мы все учёбой в медресе поглощены сейчас,
Но взгляд влюблённых отвлекает нас!
Аллах, любовью не пресытится никто:
Вот у меня и в листопад цветение подчас!

Руми. Когда мы вместе и звучит Ушшок-макОм

Дар мачлиси ушшок кароре дигар аст,

Когда мы вместе и звучит Ушшок-макОм,*
Мы от любви все в опьянении каком!
И, хоть учёба в медресе даст результат,
Учась любви, совсем к другому ты влеком!

*Музыкальное произведение о любви.

Руми. Любовь у нас совсем другая, чем

Мо ошики ишкему мусалмон дигар аст,

Любовь у нас совсем другая, чем у мусульман.
И слабости совсем не те, имел что Сулайман.*
Нас учат, чтоб нам с жёлчным быть лицом —
У нас другой базар — без  шёлка на тюрбан!

*Мусульманский Соломон.

Руми. Каких бы печени услад ни доставляй

Харчанд шакар лаззати чону чигар аст,

Каких бы печени услад ни доставляй,
Душе совсем другое нужно — так и знай!
Ей молвил: « Сахарный тростник ли пожевать?»
В ответ: «Да, нет! А из него режь сладкий най!*»

*Короткая свирель для суфийских радений.

Руми. Как грузят на верблюдов сласти и сафьян,

Харчанд ки бори он шутурхо шакар аст,

Как  грузят на верблюдов сласти и сафьян,
Один верблюд всегда уже глазами пьян,
И в пьянстве глаз к тому ж ещё буян,
Но он не ведает, что пьянство глаз — изъян!

Руми. Душа, в опасности всегда к тебе любовь

Чоне, ки барои ишки ту дар хатар аст,

Душа, в опасности всегда к тебе любовь,
Поэтому в толпе, наветы слыша вновь и вновь,
Моим глазам ты незнаком, но, кто-то зазлословь —
В щеках вдруг тысячи сохИбов* вспыхнет кровь!

*Тут в значении: оскорблённый почитатель.

Руми. И в явном и в сокрытом есть добра и зла

Дар зохиру ботин он-ч хайр асту шар аст,

И в явном и в сокрытом есть добра и зла исток,
Исходит правда из добра, из зла исходит рок.
Я от усилий изменить свою судьбу далёк,
Ведь: «Свыше вам теперь дано, чем победить порок!» 

Руми. Тому сказал, чей след ноги, как шаха мне венец

Он шох, ки хоки пойи у точи сар аст

Тому сказал, чей след ноги, как шаха мне венец:
«Разлука мне с тобой страшней чем мой конец!
Взгляни на желтизну лица!» А он: «Лицо ль не прах?!
Ведь не прашится никогда лишь золото сердец!»

Руми. Мункар в могиле в думах оглядел меня,

Мункар, ки ба он кор дар андеша дар аст,

МункАр* в могиле в думах оглядел меня,
Решая: Сада я достоин иль Огня.
Его спросил: «Лал губ твоих мне для услад?»
Хоть он не понял, най из губ его звучал, пьяня!

*МункАр — один из ангелов у мусульман, наказующий
умерших грешников в могилах до Судного Дня.