Ветров, к доске!

   Ранним сентябрьским утром Марина вошла в класс. Первая рабочая неделя. Худенькая брюнетка с длинными волосами куталась в кардиган. Только вот несколько не учла немного облегающий свитер... а на задней парте тем временем вальяжно развалились девятиклассники. Один из них внаглую начал ее рассматривать, пока она называла каждого по списку, послушно откликнувшись на «Игорь Ветров». Затем с задней парты донеслись весьма плоские шуточки про сексуальность новой француженки. С того самого дня Игорь Ветров и стал ее личным школьным проклятием.
   Незаметно летела осень, наступил октябрь. Ничего такого особенного Ветров не делал. Но каждый божий день, вставая с кровати, Марина проклинала среду, потому что в среду ее ожидал урок с Ветровым. И как бы она ни одевалась, хоть в чехол от танка, этот странный парень вечно рассматривал ее, словно кусок мяса, с весьма плохо скрываемым интересом. Не помогали ни строгие брюки, ни костюмы, ни строгое выражение лица. Дурацкий возраст все-таки 27 лет. В минуты полного отчаяния она постоянно говорила: «Ветров, к доске!». И он медленно, горделиво и непокорно плыл по залу, каждый раз - с неизменной насмешливой улыбкой. На удивление почти каждый раз блестяще отвечал, не делая ни единой ошибки. Вот тебе и математическая группа! Что она могла сделать? Оставалось лишь поставить пятерку. Он же только насмешливо ухмылялся еще раз и до конца урока продолжал разглядывать ее дальше. А потом, не прощаясь, уходил. На что она никогда не предъявляла претензий, хотя могла бы. Когда он выходил из комнаты, ей становилось значительно легче.
   Летели дни, но ситуация только усугублялась. Где-то в ноябре начались еще и бесконечные преследования на переменах. Куда ни отправишься - везде этот Ветров. То со своими друзьями стоит горланит на весь этаж, то мимо бесконечно мелькает, то на лестнице с ним столкнешься... И в кабинет вернуться нельзя, потому что дежурство. В ад медленно начал превращаться каждый рабочий день. В голове начали мелькать бесконечные мысли об увольнении. На уроках становилось еще хуже. Хотя она и была обязана мучиться с Ветровым только раз в неделю, хватало и этого. Как-то раз он опустился на уроке прямо на колени, приосанился, красуясь, и начал демонстративно шептать своему другу спряжения глаголов «etre» и «avoir». Марина отчаянно держалась, справляясь с клокотавшей яростью. Да кем он вообще себя возомнил?! Рука сама собой вывела Каренину четверку. «Э, да за что?» - обиженно выкрикнул отвечавший Георгий. «Самостоятельности в Вашем ответе я не увидела. Так и не поняла, кто из вас отвечал - ты или Игорь? Игорь, кстати, ты не хочешь подняться?» И он, медленно поднявшись с пола, все с той же противной усмешкой сел на свое место. Глядя на них после этого инцидента на перемене, ей невероятно хотелось разрыдаться, но она старательно сдерживала слезы. За что они над ней так издеваются? Ветров отчаянно горланил, крича на весь коридор, а она забилась в угол, лишь бы только оказаться вне поля его досягаемости.
...В какой-то из дней она решила провести игру. Может быть, хоть там он проявит себя по-человечески? «Любое же имя можно выбрать?» - уточнил Ветров. «Да». Класс радостно загалдел, выбирая себе никнеймы, и лишь Гоша с Игорем тут же высветились на экране как «Ган» и «Дон». Снова полный провал. Сколько можно? «Кто на первом месте? Я на первом месте!» «Игорь, ты пока ответил только на один вопрос!» «Дон - это я! Дон - это я!» Но вдруг игра внезапно закончилась, и Ветров обиженно вылетел, хлопнув дверью, потому что в самый последний момент он проиграл. Дышать сразу же стало значительно легче.
...Радостный звонок подруге на перемене - у нее с ее любовью наконец-то все стало хорошо! Незримой тенью мимо, нахмурившись, довольно агрессивно и внезапно пронесся Ветров. Оказывается, он слышал их диалог.
...Наконец-то наступил последний день перед каникулами. Марина с ключом в руках шла по этажу, но внезапно услышала за спиной этот ужасный знакомый голос. Демонстративные нотки становятся просто невыносимыми. Оборачивается немного, подсмотрев сценку краем глаза. Ему бы играть в театре! Глядя прямо на Марину, Ветров долго обнимается с какой-то симпатичной старшеклассницей. Ну а ей-то что с этого? Она же не в него влюблена! Насмешливо хмыкнув, Марина пошла на урок. С ней этот дешевый цирк не прокатит. Уходит на другой этаж, но спустя пару часов Ветров добирается и туда. Наплевав на последнее дежурство, Марина захлопнула дверь перед самым его носом. А он только громко и безнадежно горланит с друзьями под ее дверью, но она так и не вышла.
...Незаметно пролетели каникулы, и вот Марина снова со страхом смотрит на часы, мысленно умоляя стрелки остановиться. 9.20 - 5 минут осталось до гильотины. Лучше сразу, зачем продлевать эти мучения? Каждую перемену перед их часом она отходила как можно дальше от своего кабинета с прозрачным стеклом, лишь бы никак не сталкиваться до начала урока с Ветровым. Она так надеется, что за каникулы все успокоилось! Как же прекрасно было жить три недели без Ветрова! Может, хоть сегодня он будет тихим?
   Зайдя в класс, сразу стало очевидно, что надежды Марины сегодня не оправдаются. Место Ветрова пустовало, но в воздухе повисло ожидание и зловещее напряжение. «Это все?» - с надеждой спросила Марина. «Нет, еще наш самый главный человек. Впрочем, а вот и он!» Ветров в этот момент горделиво вплыл в кабинет. Выглядел он так, словно выиграл чемпионат мира по футболу. «А я завел тетрадь!» Ага. В январе. Интересно, тебе теперь золотую медаль на шею повесить? Или что? «Ничего страшного. Проверок у вас сегодня не предвидится!» «Вообще-то я - завел!» «А мне послышалось, что забыл!». Такого оскорбления от Марины Ветров, конечно же, снести не смог. Как только она отвлеклась на журнал, из другого конца кабинета довольно громким шепотом донеслось непечатное слово. Марина вздрогнула. Затем разозлилась и сделала вечной компании выговор. В ответ Ветров громко включил с мобильника детский плач. Группа расхохоталась. Марина кое-как довела урок до конца, с горечью подумав, что для Ветрова она так навсегда и останется пустым местом. Обыкновенным куском мяса. На перемене неожиданно столкнулась с его классным руководителем, да возьми и расскажи про злополучный урок ей все.
...«Если ты еще хоть раз ее обидишь, я тебя в порошок сотру!» Марина довольно улыбалась, а Ветров с Карениным ходили обиженными - ведь угроза прозвучала из уст классного руководителя, которая славилась своей крепкой рукой и внушительным авторитетом. В коридоре он ее полностью игнорировал, даже больше не делал какой-либо попытки поздороваться. «Ну и ладно, тебе же хуже!» - проносилось в такие моменты в голове у Марины. Лишь однажды они с Ветровым столкнулись на лестнице и застыли буквально в метре друг от друга. Она взглянула на него, готовая выпустить из ноздрей пламя, точно огнедышащий дракон, а он лишь скользнул по ней своим гордым, непокорным и по-прежнему насмешливым взглядом. Она же невозмутимо занесла ногу на следующую ступеньку.
...Мысли об увольнении проносились в голове все чаще. Наконец, Марина во вторник отнесла заявление, потому что больше не могла выносить присутствие этого мерзкого Ветрова. Все здорово огорчились, но у нее в душе все радостно пело - еще совсем немного, и она больше никогда его не увидит, его этой дурацкой насмешливой улыбки, он наконец-то перестанет отравлять ей жизнь своей вездесущностью каждый день! Но ровно с ним она сразу же и столкнулась на выходе из школы. Сначала ничего не предвещало беды. Разноцветная стайка старшеклассников галдела, не оставляя путей к отступлению. «Разрешите!» «Я вас отх...рю!» - тут же раздался за спиной ужасный, тихий, вкрадчивый голос. «Нож дать?» - по видимости, предложил его друг. У всего есть свой предел! Может, показалось? Но нет. Она обернулась и взглянула на долю секунды на заметенную снегом высокую фигуру. Дурацкий хвостик этот, закрепленный резинкой, сверху на голове болтается. Не показалось. Точно, это был Ветров. Марине отчаянно хотелось разреветься, но она лишь гордо прошла вперед, сделав вид, что разговаривает по телефону и ничего не услышала. Ее голос предательски дрожал, а в душе кипела буря эмоций. Вот и пообщались. Ничего, за последние две недели она еще превратит и его жизнь в ад! Время есть - среда завтра!
...Весь вечер Марина, сквозь злые слезы, отчаянно мастерила самостоятельную работу - ту, что можно было написать лишь на три или два. Ой, какая фраза получилась в конце прекрасная - «Il est sympathique, mais idiot». Точно про Ветрова. Коварно улыбаясь, Марина отправилась утром в школу. Немного дрожала, конечно, но только вот терять ей было уже нечего. Не убьет же он ее, в конце концов, где-нибудь в школьном коридоре?
   Чуть раньше звонка она смело вошла в класс. Она устала прятаться каждый день по всяким закоулкам. Это ее кабинет и ее право быть здесь! Ветров зашел с его неизменным дурацким хвостиком. Он сегодня был на удивление тихим. Марина сквозь зубы поздоровалась и быстро начала объяснять новое правило. Неужели ее план с самостоятельной не сработает? А ведь она уже договорилась с завучем на перемене! Но спустя пару минут ее надежды полностью оправдались - в ответ на слово «да» из уст Ветрова прозвучала нецензурная рифма. Глаза Марины тут же загорелись нехорошим огоньком. Ну все, Ветров, твоя песенка спета! «Закрываем учебники, у нас самостоятельная работа!» «Но это же новая тема!» - жалостливо пробормотал отличник Михаил. «Ну и что? Ветров же у нас только матом разговаривать умеет. Хоть делом займетесь!» Парни удивленно присвистнули. Ветров же в этот момент сидел в состоянии шока, несколько оторопев. «Что?» «Что слышал!» - сквозь зубы отчеканила Марина. «А я не слышал!» «Ну тогда прочисть уши!!!» Группа стремительно загоготала. Авторитет Ветрова безнадежно пал в глазах одноклассников. Он оторопело взял протянутый ему Мариной лист с нужным вариантом. «Спускайся вниз, кабинет 123». «Зачем?» «Тебя там ждут. Сам спустишься или завучу за тобой подняться?» Ветров, отчаянно пытаясь казаться уверенным, взял работу и быстрым шагом молча вышел из кабинета. «За что Игоря?» - слабо пытались оказать попытку сопротивления его друзья. «За сегодня и за вчера. Еще вопросы? Туда же захотели? Еще одно слово - и ваш вариант в момент может измениться!» Марина разъяренной фурией летала по классу, скорее в этот миг напоминая огненный вихрь. Никто не рискнул с ней связываться, поглядывая на дверь, как на врата ада. Наступила гробовая тишина. Остаток урока прошел спокойно.
...Тем временем в кабинете на первом этаже разворачивалась легкая драма. Игорь робко достал телефон, но попытка списывания была незамедлительно пресечена, не оставляя ему никаких шансов на спасение. «Если она из-за тебя уйдет, ты никогда не получишь нормального аттестата. Мы отдадим тебя в группу к англичанке, которая тебя задушит двойками!» - подошла второй завуч. «Но я же находился за пределами школы! Там я могу выражаться как хочу!» «Калитка - это все еще территория школы! Отца ко мне в понедельник!» «Может, все-таки маму?» «Нет, солнышко, папу!» «Но я же уже взрослый!!!» «Ветров, если ты взрослый - тогда иди и решай свои проблемы самостоятельно!»
...Марина стремительно вышла из класса и тут же чуть не врезалась лбом в запыхавшегося от бега по лестнице Ветрова. Его глаза упрямо смотрели на нее в упор. «Ветров, твоя самостоятельная?» - строго и жестко спросила Марина. Вместо ответа, как в аниме, над ее головой в мгновение ока пролетела рука, а двухметровое тело Ветрова, не касаясь, почти полностью впечатало ее в стену. Как там, бишь, штука эта называется, на которую в школе сейчас поветрие, «кабэ-дон»? Марину с головы до ног обдало приятным, резким, как и сам Ветров, ароматом одеколона. Какая чертовщина! Она попыталась быстро сделать шаг в сторону, но Ветров отрезал ей и самый последний путь к отступлению. «В кабинете у завуча. Но это сейчас не важно» Марина, оцепенев на долю секунды, застыла от ужаса - сделать все равно ничего невозможно, а в коридоре, обычно полном, как назло - ни души. И этот придурок Ветров, чертов анимешник (везет же ей на них!), так непозволительно близко распахнул на нее свои глазищи. Кстати, если без злости, ненависти и вечных издевок - то довольно красивые. А если объективно - и сам он довольно красивым оказался в этом моменте. Странное чувство. Если бы ее парень это видел, он бы убил его на месте. Точно, можно же через руку выскользнуть!
   Марина в мгновение ока высвободилась из рук Ветрова и взглянула на него, только вот он больше ни капельки не выглядел ни привычно самовлюбленным, ни насмешливым. Он выглядел абсолютно растерянным и грустным, как взъерошенный мальчишка. Все, что он смог из себя тихо выдавить, было: «Можно поговорить?» Оказывается, он умеет разговаривать. «Можно» «Я бы хотел извиниться... за все, что я делаю. Мы с друзьями договорились сегодня вести себя потише... но не справились. Извините... Обещаю, с сегодняшнего дня ни я, ни мои друзья... больше ни слова мата на французском!» «Я же слышала, что вчера прозвучало в мой адрес...» - с горечью усмехнулась Марина. «Ой... тогда два раза извините...» «Ветров, я же к тебе изначально абсолютно нормально относилась... Можно же общаться как-то... цивильно... без вот этого всего. Без самостоятельных в кабинете у завуча. Без завуча. В следующий раз - контрольная, но не потому что я... она правда должна была быть. Подготовься получше - и справишься» «Вы... Вы правда меня прощаете?» «Да» В этот момент в душе у Марины что-то перевернулось. Они не любили друг друга, но эмоции в этот момент радостно звенели в воздухе и были невероятно сильными. За следующие несколько секунд Ветров растворился в воздухе с лестничного пролета, куда, оказывается, они успели выскользнуть, когда она пыталась освободиться. Марина стремительно спустилась по лестнице за его работой, а затем быстро вернулась с ней в кабинет. Невероятно, но почти все правильно! Он даже чуть не умудрился написать это безумие на четверку, только вот не заметил оборотную сторону листа. И фразу «Il est sympathique, mais idiot» тоже. В этот момент в кабинете снова показалась голова Ветрова. «Еще раз извините... Я здесь, оказывается, когда спускался к завучу, рюкзак забыл...» - молвил он, в легкой растерянности взглянув на Марину, красную ручку и свою самостоятельную. «Ветров, все не так плохо, как ты думаешь!» - ободряюще улыбнулась в ответ она. Но тройку за работу в журнал все-таки поставила - сам же во всем виноват.
...Следующие пару дней прошли абсолютно спокойно. Ветрова видела мельком на переменах, больше нигде не было слышно его нагло-грубоватого голоса. Впрочем, когда он ведет себя по-человечески - не такого уж и ужасного. Он сидел в кресле, тихонько опустив голову на колени. Лишь дурацкий хвостик привычно топорщился кверху - хоть что-то осталось от его прежнего образа. От одной из групп она нечаянно узнала, что у него очень тяжелые отношения с отцом. Так вот отчего он так боялся, что его отца вызовут в школу! Но завуч неожиданно приболела, классный руководитель тоже, поэтому в школу пока так никого и не вызывали. Впрочем, оно и хорошо, что пока так и не вызвали.
...Марина, накинув куртку и быстро переобувшись, выбежала на мороз, возвращаясь на перемене из соседнего корпуса, где после недолгой беседы про свою импульсивность порвала заявление на увольнение на мелкие клочки. Ярко светило солнце, золотом искрились снежинки. Прямо над ней раскинулось ярко-голубое небо. Она не должна сейчас уходить, потому что впереди их ждет еще так много всего смешного и интересного! Она должна выпустить его с нормальным аттестатом, чтобы он поступил в колледж, куда точно не попасть, если тебя задушат двойками. Да оно и ни к чему вовсе. Потому что каждый имеет право на ошибку и заслуживает второго шанса. Впрочем, кажется, как и ее работа, которая внезапно оказалась не такой уж и плохой. «Давайте коллективно сделаем из Ветрова нормального человека» Потому что мир отравляют бесконечные унижения и оскорбления. И не менее прекрасно, когда все это, наконец, осознают.