Писать хочу

Стою у дверей, одетая...
Сейчас выходить.
А тут, как обычно, позыв.
Ну, что ты будешь делать —
придётся идти в кабинет...

Ведь знаю, что позыв ложный.
И правда — пара капель.
От силы, может, пара чайных ложек...

И так каждый раз.

История, как всегда, корнями из детства.

Все сельповские, кто-то с жёнами и мужьями,
и только моя мама с дочкой — со мной —
залезали в кузов грузовика.

Меня, единственного ребёнка, лет 10,
посадили у кабины. Думаю, что остальные
были слегка напряжены присутствием девочки
во взрослом коллективе.
У всех были захватнические выражения лиц.
В смысле — это были лица добытчиков.
Мы ехали за грибами.

Грузовик трясло на просёлочных дорогах.
Ехали довольно долго, километров 20.

Девочке захотелось писать. Дело житейское.
Но — целый грузовик взрослых людей!
Спешащих за грибной добычей —
сделать заготовки на зиму для семьи.

Девочка сжала ноги и все мышцы,
какие должны были задержать то,
что так остро просилось наружу.

Девочка представляла, как она скажет маме.
Та с сердитым видом, конечно же, остановит машину.
И все 30 человек будут осуждающе и недовольно смотреть,
как девочка-зверёк убегает далеко-далеко за деревья,
пока не скроется. Потому что она застенчивая...

Она понимала, что не может заставить целый грузовик людей
ждать, когда она — туда, потом там, потом обратно...
Это невозможно, — думала она под аккомпанемент
толчков и зов утробы. И маму подвести, разозлить — страшно.

Страдания возводили её на вершину остроты бытия.
Она не знала, куда и сколько ехать.
Она считала секунды. И думала,
— Я смогла эти минуты протерпеть, и ещё минуту смогу...

Девочка терпела уже сверх всяких сил.

А машина, к удивлению, всё же остановилась, надо же...
И у девочки хватило сил слезть с неё и идти в лес.
Идти, а не бежать. Потому что... тряханёт, и ой-ё-ёй!

Она уходила далеко, за толщу голых стволов..
Нет, осень была не поздней. Листва есть, но высоко.
А ёлок с их непрозрачными юбками было крайне мало.

Девочка держалась всё время сбора подальше от всех,
так как часто "бегала". Лишь отвечала на "ау" мамы.
Бегала не потому, что сильно хотела... Нет.
Просто, на всякий случай: а вдруг скоро позовут в машину —
а она уж и приготовилась! Так она "готовилась" каждые 15 минут.

... Ехала она в страхе. А вдруг опять начнутся эти муки!
Ну, тех скорбей, как "туда", уже не было.
Но в страхе есть мучение.

Отныне девочка перед каждой дорогой,
перед каждым выходом из дома
ходила в уборную.
СлОва "туалет" мы тогда не знали.
И даже выражения "на двор" употребляли редко.

Девочка, девушка, женщина...
Это стало даже не привычкой, а рабством.
Рабством перед страхом такого мучения,
как в грузовике за грибами.

Я часто "бегаю". И днём и ночью.

Это психосоматика, которая тянется с детства...

PS: Что же я хочу... пожелать мамам.
Сделать так, стараться сделать ТАК!,
чтобы они, дочки и сыночки, вам доверялись.
Чтобы они обращались к вам без опасения с любой нуждой,
и знали, что вы защитите их перед людьми.

Чтоб им не мучаться потом всю жизнь
с какой-нибудь навязчивой "штукой",
с грызущим комплексом...

БУДЕМ ВНИМАТЕЛЬНЫ К БЛИЗКИМ!