Сказка. Глава 31. Межмирье

Прежде чем открыть чужую дверь, убедись, что за ней тебе ничего не грозит.


Из ступора Ваню вывел крикливый спор за спиной. Обернувшись, он увидел Мяуна, который, облокотившись на дощатый стол, стоящий посредине коридора, что-то с жаром доказывал невидимому собеседнику. Осторожно подойдя поближе, Ваня разглядел существо, сидящее за столом на лавке. Ростом оно было с домового и напоминало жёлудь, потому что было толстым, с жёлто-коричневой шапочкой на голове вроде плюски и в бурой одёжке, похожей на вязаную кофту со множеством оттопыренных кармашков. Его пухлощёкое лицо с мелкими чертами было перекошено от негодования:

- Выметайся! - визжал толстяк. - Совсем обнаглел! Мало того, что опять припёрся, так ещё и человека с собой притащил. Тебе, Мяун, закон не писан, что хочешь, то и творишь. Достал уже, я на тебя прямо сейчас жалобу накатаю!

- Давай, давай, катальщик - нервомотальщик. А я тогда тоже напишу, как ты тут контору по отъёму цужих вещей организовал. Хорошо, Дубыня, устроился! А морда от жира не треснет? Ну-ка, открой ящик, посмотрю, цего успел набрать.

- Всё, что там есть, не про твою честь, босяк! - в бешенстве, выпучив глазёнки-пуговки, гаркнул пузан и, сорвав голос, засипел: - Ты нарушил пункт второй статьи семнадцатой пятой главы третьего раздела Свода основных законов, в котором запрещается способствовать прохождению в другие миры субъектам цивилизаций, не включённых в Договор независимых миров. Подобное нарушение наказывается штрафом посреднику и закрытием ему доступа к пунктам прохода. Всё, Мяун, ты попал!

- Ой, помру сейцас от страха! Однако жаль, цто здесь Ерошки нет, он бы непременно по такому слуцаю свой любимый стишок рассказал:



Недолго муцилась старушка

В высоковольтных проводах.

Её обугленная тушка

На птицек нагоняет страх.



Но я не Ерошка, поэтому говорить буду по существу. Дубыня, а в какой другой мир я хоть одного субъекта отправил? Всем известно, цто по мирам я не шастаю, а только в Межмирье иногда наведываюсь. Это когда ты меня в посредники-то успел произвести? Я, вроде, сейцас только на проводника тяну. А вот вход сюда ты сам мне открыл, цем этот целовек и воспользовался пока ты хомяцил,- и Мяун кивнул на туесок с земляникой, стоящий перед толстячком. - Так цто все свои пунктики да статьи применительно ко мне засунь куда подальше. Тут кое-цто другое вырисовывается. Вот скажи, Дубыня, поцему у тебя туда-сюда постоянно шныряют всякие подозрительные лицности, гружёные разным товаром? Это по какому такому закону ты в веренном тебе проходе притон открыл для барыг из разных миров, а? Может, эти статьи да разделы как раз к твоим незаконным делишкам подойдут?

Дубыня крякнул и помотал перед носом Мяуна указательным пальцем, похожим на маленькую сардельку:

- Не учи учёного! Больно высоко нос задрал, запечный профессор! Все нормальные ходоки приличия соблюдают и подарками меня благодарят за безупречную службу, а ты ни разу гроша медного не дал. А теперь вообще беспределом занялся: человеческого детёныша с собой притащил. Кончилось моё терпение, дверь я тебе не открою, мотайте отсюда оба!

- Ладно, некогда мне с тобой ругаться, - вздохнул Мяун и полез в котомку. - Дам я тебе подароцек, безупрецный ты наш, но только с условием, цто сегодня, ближе к вечеру, без всяких замороцек этого целовека назад в его мир вернёшь. Договорились?

Дубыня, вытащив из туеска ягоды, закинул их в рот и принялся с причмоком жевать, прикрыв от наслаждения глаза. Прожевав, презрительно скривил губы:

- Я не расслышал, что ты, Мяун, промямлил, повтори-ка.

- Видно и вправду, еда полезна организму, но вредно кушать натощак. Всё ты услышал, не придуривайся, - проворчал домовой и, вынув из котомки ножницы, положил их на стол.

- Это что? - уставился Дубыня на ножницы.

- Подароцек тебе, вот цто, изволь посмотреть. Изделие старинное, посеребрённое, с гравировкой, вряд ли теперь такое найдёшь.

Толстяк неуловимым движением извлёк откуда-то пенсне и, нацепив его, принялся со всех сторон разглядывать презент. А наглядевшись, удовлетворённо кивнул и выкатил из-под стола ящик, в который и отправил подарок.

- Вот ведь можешь ты, Мяун, уважить, жаль только, что редко такое с тобой приключается. На этот раз, так и быть, я тебя прощаю, потому что иногда излишне добрым бываю. Как говорится, доброму и сухарь на здоровье, а злому и мясное не впрок. Однако не разочаруй меня.

С натугой поднявшись и выбравшись из-за стола, Дубыня медленной, грузной походкой направился к ближней двери, деревянное полотно которой не совсем подходило к дверной коробке, образуя вверху небольшую щель. Вытащив из кармашка ключ, вставил его в замочную скважину, щёлкнув замком. Распахнув дверь, приглашающе махнул рукой:

- Чего ждёте? Проходите живее, не одни вы у меня, и так уйму времени на вас потратил.

Недолго думая, Мяун и Ваня, прошмыгнув мимо Дубыни, выбрались наружу.

- Уф, - облегчённо выдохнул Мяун, как только за ними захлопнулась дверь,- еле сдержался, так хотелось в его бесстыжие глаза плюнуть, особенно, когда он про доброту свою великую распинался. Видишь ли, "доброму и сухарь на здоровье", да цтоб он этим "сухарём" подавился, ирод ненасытный, загребала ехидный...

Пока домовой ругался да грозил Дубыне разными карами, Ваня вертел головой во все стороны, разглядывая место, куда попал. На первый взгляд, оно почти ничем не отличалось от уже виденного: всё та же поляна с одиноко стоящим дубом. Вот только вместо дупла на его стволе явно просматривалась дверь. Поляну окружали такие же сосны, как и в Ванином мире, но, вроде бы, выше и пушистее. А главное, рядом с дубом пролегала достаточно широкая дорога из плотно пригнанных сосновых брёвен, обтёсанных вверху и уложенных на возвышение. Но рассмотреть всё подробнее не дал Мяун, дёрнувший Ваню за руку:

- Цего рот раскрыл? Давай к большаку рули, да ходко ногами-то перебирай, и так припозднились.

Идти по дороге оказалось гораздо легче, чем плутать по лесу, поэтому можно было и осмотреться, но ничего примечательного Ваня так и не увидел: вокруг были одни сосны. Заскучав, он решил поговорить с домовым.

- Слушай, вот ты говорил, что ваш народ иначе, чем мы, питается, а Дубыня землянику горстями ел. Это как понять?

Мяун приостановился и, зыркнув на Ваню кошачьими глазами, сплюнул:

- Вот только-только про этого лихоимца забывать нацал, и на тебе. Да цтоб ему ни дна ни покрышки! Жрёт вашу пищу в три горла, знацит, уже не наш, а ваш. Попервонацалу он худее меня был, а потом обнаглел и прожорой стал. Теперь в Межмирье завис, в другие миры, кроме тех, цто на ваш похож, ему хода нет. Вот и торцит в проходе, двери стережёт да ходоков обирает.

- Да там дверей без счёта! Это ж сколько нужно ключей?

- Дверей-то немерено, да не от всех у него клюци имеются. Тот проход, где он сидит, второразрядным даже в Межмирье сцитается. Так цто доступ у него к оцень малому колицеству дверей, потому цто прыщ он на ровном месте.

- У кого тогда ключи от всех дверей?

Мяун почесал голову:

- Может, у высших, а, может, и ни у кого. Говорят, цто там есть двери в миры, которые только зародились или уже погибли, есть и такие, в которые вообще луцше не соваться.

- А сколько всего проходов существует?

- Не знаю, много, наверное. Только в одном Межмирье их несколько. Но самый ближний тот, в котором Дубыня засел. Правда, есть рядом и ещё один, на болоте, он принадлежит королю омороцей Кириаку. Ходоки церез него не ходят, потому цто не только стражников опасаются, но и могут попасть в совсем другое время.

- Это как?

- А так. Есть у болота свойство время искажать, поэтому вполне можешь или в будущее, или в прошлое залететь. Стражники Кириака знают, как управлять этой особенностью болотного перехода, незваных гостей могут, например, спровадить туда, где они в пелёнках пищать будут. Если ходок при самом благоприятном раскладе всё же может со стражниками договориться и пройти, куда хотел, то слуцайно туда попавшему бедолаге грозит немедленное перемещение не только в мир омороцей, но и в другое время. Вот так-то.

Тут домовой резко остановился, принюхался и, вытянув голову, стал что-то разглядывать впереди за поворотом дороги.

- Что там? - с испугом поглядывая на настороженно замершего Мяуна, прошептал Ваня.

- Цуешь, лисой пахнет, - тоже шёпотом ответил домовой.

Ваня потянул носом, но ничего не почувствовал.

- Да вроде нет.

- Как же нет? Уже даже не пахнет, а воняет вовсю. Видать, она или описалась, или фуньки нацала пускать, потому цто нас поцуяла, нервницает.

- А что она нам сделает? Не съест ведь.

Мяун искоса глянул на Ваню:

- Тут не в лисе дело, а в том, кто на ней едет.

- На лисе? - удивлённо переспросил Ваня.

- Ну, не на верблюде же. Это край лесной, какой зверь в лесу водится, на том и ездят. В любом слуцае, нам с тобой свидетели не нужны. Давай-ка по-быстрому убираться с дороги.

Еле успели затаиться за толстыми стволами сосен, как раздался скрип колёс приближающейся повозки. Осторожно выглянув, Ваня увидел, как по дороге неспешно ехала маленькая двухколёсная тележка, в которую , действительно, была впряжена лиса. Седока он не разглядел, потому что лиса подняла опущенную мордочку и, повернув голову, уставилась на Ваню. Быстро спрятавшись, он услышал, как бойко затарахтели колёса повозки. Из-за рядом стоящей сосны вышел Мяун и, махнув Ване рукой, направился к дороге.

- Однако напрудила лиса знатно, хоть нос затыкай,- проворчал домовой, обходя желтоватую лужицу.- Теперь в дерево впитается и смердеть будет долго. И накой только на этих вонюцках ездят?! Будто лосей да оленей в лесу нет. Штрафовать надобно ездоков на лисах, инаце...

Но договорить он не успел. Позади задребезжали колёса знакомой тележки, и прямо на Ваню чуть не налетела лиса, бегущая на всех парах. Еле успев отскочить, он увидел, как в двуколке обернулся в его сторону маленький возница в съехавшей на бок шапчонке и, широко открыв рот, заголосил: " Спасайтесь, Лихо рядом!"

Мяун, вытаращив на Ваню чуть не вылезшие из орбит глаза, прошептал:

- Беги за мной, если жить хоцешь, - и рванул в лес.

Ваня, враз почувствовав, что происходит, когда душа уходит в пятки, понёсся следом с единственной мыслью: "Только бы не отстать!"