Простому Искреннему Человеку

                Ледышке.
В Ладонь Торжественно Взял свой я Старый Микрофон,
И, Слыша хладное «твоё», сугубое молчанье,
Тебя Звал я, зовут как тонущего в мегафон,
Крича во тьму: «Где Ж Вы Теперь, Друзья-Однополчане?»
А мне в ответ Лишь, Как Ни Странно, стыла тишина,
Хоть хлопал «ты», как все, и в танце дёргалась лодыжка,
Но, Факт – По Факту от Природы Жизни Лишена
Душа твоя, дешёвая, холодная ледышка!

                Простому Искреннему Человеку.
Тебя, Поверь, Всегда Прекрасно Понимаю, Добрый Друг,
И, Сетуешь Как на уклад людской убогий, Замечаю,
И Что Сменить приятелей былых на Лучших Новый Круг
Давно Решил, Увидев Вдруг, что все спились, и одичали!
И – Делай до Конца, Как Загадал, не медля и Сейчас,
Чтоб не осталось в Дальнем Далеке мечтою Лишь прошедшей
Намеренье Твоё, Но Жив Стал Чтоб, и Радостен Сей Час
Души Простой, Маршрут Счастливой Истины Нашедшей!

                Как Отец и Мать.
От Него, Светясь, Исходят
Солнца Чистые Лучи,
И Летят к Нему, и Всходят
Зерна, Люди, и Грачи!
«Те» – в сомнении, а Этих
Уж Вовек не оторвать –
И Живёт в Своих Он Детях,
Как Отец Его и Мать!

                Увы Мне, Дурню.
Вот, на меня сейчас как будто бы рассержен
«Ты», человек, без видимых на то причин,
Но – я, увы мне, дурню, Вовсе не подвержен
Влиянью псов и стерв, молчи, Али кричи!
Тебе Б собой Быть, паря, Только Недовольным,
Но – лжёшь себе, и беса, холя, в себе чтишь,
И быть тебе за то слугою подневольным,
Пушистым, верным, и пожизненным, учти Ж!

                Терпенья Мне, Хоть Отбавляй.
Терпенья мне, хоть отбавляй,
Летит Коль Суть до Дела,
И Той Цены не убавляй,
Когда Его Доделал!
И, как заботливый отец,
Учу Своих Наглядно,
Чтоб в Детской Простоте Сердец
Парили Безоглядно!