Литва. Моя Посполитая юность

В Литве мне довелось побывать недолго, во 2-й половине 80-х. По-литовски помню только "Аш не супранту", так я ответила в Вильнюсе на предложение одной гадалки на улице, и она тотчас перешла на русский. Причем, я делала ударение на "у", а надо, наверное, было на "а".

Помню Свято-Духов монастырь, и множество православных храмов, и как радовались там люди, что я пришла. И как мы шли вместе с польской бабушкой до Матки Боски Остробрамской.

Ещё помню, с какой радостью я поставила на улице свою подпись за отделение этой дивной Литвы от СССР (бейте меня, люди!).
 Подписи собирал какой-то паренек-малолеточка. Подписаться имел право любой гражданин Союза, и я, сибирячка, подписалась, указав свой сибирский адрес. Какая-то русская дама строго взглянула на малолетку, и спросила: "Зачем ты, мальчик, это делаешь?" А он ей чётко так, уверенно-добровольно: "Я хочу, чтобы Литва была свободной!"

И флаги, флаги... Представьте себе, люди! Не кумачи сплошные, а... три цвета, три полосы... я, темнота советская (антисоветская!) такого ещё не видала, и в школе не проходила. А тут можно прямо купить себе такой значок -- флаг Литвы, и на грудь приколоть, поближе к сердцу.

В таком-то виде я зашла в один величественный и почти пустой православный храм Вильнюса, и пошла к иконе преподобного Серафима Саровского, приложиться. А потом, когда закончилась Всенощная,  добрая церковная бабушка мне говорит: "Девушка, это Ваш значок, вот на коврике перед иконой батюшки Серафима Саровского?" -- "Да, точно, мой! Спаси, Господь!" (Чувствую, что Вы догадались, и не осудили меня, добрая русская бабуся...).

Бабули русские прямо расцветали, меня увидав: "Ты русская? Православная? Приехала к нам? Нас так мало тут осталось..." В тогда ещё советском Вильнюсе я насчитала 10 (десять) действующих старинных православных храмов. В моей Новосибирской области тогда было только три -- не на город, а на область. В одном из храмов Вильнюса священник сказал громко так: "Татьяна!" Я и ухом не веду, он опять, мол "тебе говорю!". Да разве ж я могла подумать? А батюшка мне указывает на клирос: "Вставай сюда. Петь будешь". Ну я встала, рядом с бабулями. И тут  мне открылась одна церковная тайна. Дело в том, что у себя дома, в Сибири, я давно уже посещала сельский храм, как дом Бога, и как прибежище прекрасной Руси досоветской, идеже Она, матушка, только и могла пребывати. Всё в храме для меня было свято, включая ворчания пожилых бабулек. А пение... я не задавалась вопросом, откуда оно берется. Оно доносилось откуда-то сверху, (там был хор), и я чуяла, что это поют никто иной, как Ангелы или сама Святая Русь Матушка, которая тут нашла себе приют.
И вот удивительно, оказалось, что я помню все-все, что надо петь. А мелодии были в Литве так же просты, как и в Сибири, потому что на бабулечек были рассчитаны. И мне так понравилось петь. И после службы бабушки дали мне просфору, и спросили, откуда я, и вообще такое впечатление, что они меня приняли за какую-то певчую, ну я ж училась в муз. школе даже.

Конечно, в костел я тоже захаживала. И в самый главный католический Собор Вильнюса. Там был ихний епископ, который сидел в заточении до "гласности", недавно освободился, уважаемый человек, а у меня к нему было дело, в связи с моими друзьями, католиками из Новосибирска. Друзья-католики меня совсем не просили решать этот вопрос, но я сама решила разобраться. Для этого я зубрила по какому-то учебнику, как обратиться к католическому епископу, что-то похоже на "экселенцiя", вроде "превосходительство". И вот, когда литовский епископ меня увидал, и услышал мое смущенное бормотание, он улыбнулся и промолвил: "Вы русская?" -- "Да, русская" -- "И Вы все равно за Литву?" -- многозначительно взглянув на мой литовский флажок-значок на груди у самого сердца. -- "Да, я за Литву!" Ну как мне было не быть за Литву, коли в моем сознании Она была такая простая... без всякой классово-политической борьбы, про которую нам твердили в школе и в институте... такая Посполитая... Это я уже сейчас добавляю, изучая польский язык и узнав, что слово "Посполита" означает "простая, обыкновенная". А ещё означает "общая", то есть наша такая вся... Словом, слово многозначно и глубоко.

Придется мне добавить ещё абзац. Уже в Новосибирске. Еду я на автобусе, в руках у меня какая-то католическая открыточка с молитвами, подаренная мне моими друзьями, а напротив меня женщина оттудова, то есть с Литвы, вероятно. Она по-русски не говорит, вероятно, из принципу. Но она видит мою открытку и улыбается мне, она показывает мне католический прямой крестик, который у ней на груди. Я даю ей открытку посмотреть, и она мне улыбается. Я показываю ей, что у меня тоже на груди крест, православный, с изображением... Такой же по сути... Она, увидев крест на мне, начинает сердито мотать головой. А тут мы проезжаем как раз мимо православного храма, тогда единственного в городе Новосибирске. И я с удовольствием показываю ей на этот храм, и начинаю креститься. Ух, как она головой мотала, и как она мычала... Было так... Ну это ж не оттого, что литвиночка, а просто характер такой сильный.