Александр Цыганков

АЛЕКСАНДР ЦЫГАНКОВ
(род. в 1959 г.)

Ночь на родине

Говори! Всё равно отзовётся
В этом диком просторе земном
Тишина – как рожок из колодца,
Словно речь, затаённая в нём.
Распадается сфера ночная.
Ну и темень! Эй, кто там? Огня!
То ли слышится песня такая?
То ли это кричали меня?

Верно, в сердце о чём-то поётся,
И ни слова, ни звука вдали.
Ничего! Говори! Отзовётся!
На мгновенье прислушайся. И –
Как в насмешку, гружённый железом,
Товарняк прогремит вдалеке,
Да в полнеба звезда – стеклорезом –
Полоснёт и погаснет в реке.

Ёжики

У пьяного не спрашивай дорогу
И у солдата спичек не проси.
Старинные приметы понемногу
Забылись на Владимирской Руси.
И ни к чему пустые разговоры.
И всё уже свершилось вдалеке.
И вдруг такие выпишет просторы
Суровая архаика в строке.

И тесен мир! Мы счастливы, как дети,
За временной компьютерной игрой.
Когда-нибудь порвутся эти сети,
И явится, ни гений, ни герой,
Бессмертный, словно монстр на экране,
Диктатор в зачарованной Москве.
И мы пойдём, как ёжики в тумане,
На бледный свет по скошенной траве.

Первый снег

Николаю Рубцову

Как медленно и тихо над полями
Кружится снег, скрывая пеленой
И горизонт с далёкими огнями,
И небосвод с глубокой синевой,
В открытые зеркальные озёра
Летит – и продолжается в воде,
Примеривает полотно простора,
Чтоб выстлать путь Рождественской звезде.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Невольно вдруг подумаешь о Боге.
Волхвует ночь! И тихо снег летит.
Как будто кто-то близкий на дороге
О чём-то сокровенном говорит.
И светел путь, подчёркнутый, как мелом.
И белый снег растёт среди полей,
Как самый первый снег на свете белом,
На самой тихой Родине моей.

Заревые снега

Деревня. Детство. Бабы с мужиками.
Культурный слой – как тоненький ледок.
И Суриков с потешными полками
Идёт войной на снежный городок.
И всё слышней моление о чуде
В звучании трёхсложного стиха.
Везут в санях проверенные люди
Боярыню – подальше от греха!

И белый снег летит над красным бором.
И всюду снег. И ночь белее дня.
И вот уже по выбранным просторам
Везут в санях на родину меня.
И всё светлей, всё ярче – как виденье –
Над синей поймой розовая рань.
Уймись, печаль! Сгори, стихотворенье!
Не рви мне сердце, душу мне не рань!