Анатолий Нестеров

АНАТОЛИЙ НЕСТЕРОВ
(род. в 1942 г.)

Вдоль обочин кусты смородины
убегают дружной гурьбой.
Ах ты, Родина, милая Родина,
что мне делать, скажи, с тобой?

Больше чёрного, меньше белого,
реже радость спорит с тоской.
Ах ты, Родина, что ты сделала
и не только с одним со мной?

Вдоль обочин кусты смородины,
поезд мчится из кутерьмы...
Ах ты, Родина, милая Родина,
на обочине жизни и мы.

Зря я думал: безумство пройдено,
пронеслось, как дождь, стороной.
Ах... ты Родина, мачеха Родина,
что ты сделала с нами, со мной?

* * *

Как мне хочется всё бросить
и уехать далеко!..
Там, где щедрые берёзы
расплескали молоко,
там, где разговоры птичьи
нашим спорам не чета,
леса тайное величье,
даль хрустальна и чиста,
там, где время мчится скрытно,
пряча бег волшебный свой,
где сильней любого крика
в перепонки – тишиной,
где от зелени до сини
обретений виден свет,
где печали нет в помине,
где и смерти даже нет,
я почувствую в осеннем,
в зимнем, в летнем – всё равно,
чудотворное спасенье,
что на время нам дано.

* * *

На склоне лет нас тянет к прозе,
но иногда, как выстрел, ток,
как поцелуи на морозе,
в сетях мы бьёмся чьих-то строк.

Отозвалось чужое слово,
а я не вытянул игру…
Но прозы разорву оковы
и с рифмой на губах умру.

* * *

Нине

В январе вовсю морозы,
мы опять в плену стихий.
Ухожу я в дебри прозы,
забываю про стихи.

Словно окна забиваю,
словно с прошлым расстаюсь.
Забываю, забываю,
лишь тебя забыть боюсь.

На душе слегка тревожно,
грусть, как изморозь светла.
И снежинка осторожно
на лицо твоё легла.

И мороза паутинки,
словно сети января.
В этой жизни мы снежинки,
чур, растаю первым я.

* * *

Слёз больше нет.
Не будем плакать
о днях,
что корчатся в золе.
И смерть –
единственная плата
за все тревоги на земле.