Домовёнок Фаня. Часть3

 Ностальгия

почти быль

... Капал дождь, и настроение у Фани было соответствующее – взгрустнулось, родные места вспомнились. "Да, старею... Вот съездили с Петькой в село, растревожилась душа. Воспоминания спать не дают. Давно это было, ох, как давно!" – думал Домовёнок, лёжа за гладильной доской. Фаня не знал, когда он появился на свет, но русско-турецкую войну помнил.
    Опустели тогда сёла вдоль Днестра. Ушли, почитай все, от мала до велика с насиженных мест. И осталось  жителей, чуть больше  полусотни. Вернулись хозяева-шляхтичи – ужаснулись запустению. Задумали заселять Приднестровье заново. Непросто, тяжело это было для хозяина земель пана Конецпольского, потому и продал он их Юрию Любомирскому. А тот уж развернулся лихо! Помнил Фаня молодых и крепких мужиков, что постройками занимались, от того и пошло название села – Строенцы. Это сейчас их называют строители, а в те времена  – строенцы. Эх, вспоминается-то как сладко! Мужики с бабами со всей округи собирались, голыми ногами глину с соломой для самана месили, девчата звонко песни пели, ребятня на свистульках насвистывала – весело! Фаня тоже не ленился – то солому подвинет, то бревно перекатит – всё помощь! Так все вместе и строили. Хотя, и Любомирский недолго хозяйничал – продал село Петру Витгенштейну. Знатный был князь, фельдмаршал. Правда купчая была на имя жены статс-дамы Антуанетты Снарской. А это вам, не шуточки – состояла хозяйка при императорском дворе в каком-то, не помню, звании.  Женщина была знатная, по-французски лучше, чем по-русски говорила, а молдавского с малороссийским так и вовсе не знала. Была у них дочка Эмилия. Вспомнил Фаня маленькую княгиню и расчувствовался, прослезился даже – красавица, умница! На ней граф Трубицкой потом женился – губернатор, как-никак, смоленской губернии, да ещё и родственник самого Льва Толстого!
Домовой оставался в хозяйском доме, хотя хозяева и менялись.
    Маленькую  Эмилию Фаня любил даже, пожалуй, больше, чем сейчас Петькиных внуков. Да, да! Внуков! Время-то – как река полноводная! Фаня и на свадьбе у Пети с Лидочкой наплясался, и за детьми потом приглядывал. Вот, как сейчас за Петькиными пацанами-внучатами – Ванькой и Стёпкой, двойняшками! Те ещё непоседы! За ними глаз да глаз нужен! Да и Эмилия, помнится, была шустренькой. Смелее мальчишек по скалам лазала. Домовёнок вспомнил маленькую девочку с розовыми щёчками. Как дул на неё прохладным ветерком в жаркие летние дни, а малышка счастливо смеялась. Как наклонял ветки с румяными яблоками, подсовывал самую зрелую кисть на виноградной лозе. А когда Эмилия хворала, сидел невидимый неотлучно у изголовья и отгонял болезни, всеми ему известными способами. Когда малышка выздоравливала – то-то радости было! А как они вместе лазали по строенецким скалам! Это Эмилия думала, что сбежала от нянечки и одна гуляет по каменистым тропкам – Фаня всегда был рядом, всегда берёг свою любимицу от бед и неожиданностей на таких прогулках.  А где они только не ходили вместе! У Фани было подозрение, что девочка его видит. Хотя и не должна, вроде, а вот возникало у него такое чувство. Как было принято в те времена, Эмилия оставляла на столе для домового угощение в виде сладостей и наливала в чашку молоко. Нянечка говорила девочке, что молоко нужно наливать в блюдце, а девочка перечила – домовой же не котёнок! Расчувствовавшись, Фаня шмыгнул носом, да так громко, что Ванька оторвался от экрана компьютера и внимательно прислушался. Фаня притаился, а воспоминания  так и плыли перед глазами, как  кино на "ютубе". Да, подумал Фаня, удивляясь своему сравнению, и как тогда жили без телевизора, без Интернета, без смартфона?! Ох, уж этот смартфон! Вчера  Фаня чуть не попался, как говорится, на горячем! Стащил у Стёпки телефон и стал  смотреть ролики о своём любимом  селе, а мальчишка  с ног сбился – телефон искал! Зашёл в спальню, а на столике мобильник с ярким экраном лежит. Фаню-то не видно, а телефон работает. Кто брал? Все удивлённо плечами пожимают.
    А вообще-то  смартфон – здорово! Фаня  освоил Интернет  уже давно и очень этому  рад, только редко удавалось по сайтам полазать. А во времена Эмилии, сидела девочка при свечах и вышивала или книжку читала. И  всё! Пока до балов не доросла. Никакого тебе телевизора! Потом, когда у Эмилии дочка подросла, так и всех развлечений у Машеньки было что подняться  в беседку и смотреть оттуда на  пейзажи местные. Что ни говори – красиво, величаво. Река полноводная, виноградники на скалах – впечатляет. Эту беседку до сих пор "Беседкой графини" называют. Но больше Фаня ностальгировал по "Башне ветров". Эмилия очень любила  своего  героического отца и в память о нём построила башню. Когда домовой  смотрел на башню снизу, она казалась кукольным домиком. А вблизи это было гранди-озное сооружение высотой пять метров. Фаня любил слушать, как поют ветры, смотреть, как проплывают облака. Да что говорить – "Башня ветров" стала  ему домом в те времена, когда от семьи Витгенштейна никого в селе не осталось. Никто из наследников графа не позвал его с собой на новое место жительства. Обиженный домовой больше не хотел идти в село. Так бы и жил Фаня в "Башне ветров", если бы однажды на скалу не поднялись парень с девушкой. Они весело переговаривались. Из разговора Фаня  понял, что видит молодожёнов. Почему-то парочка ему очень понравилась, и Фаня полетел следом, решив  поселиться у них в доме, ведь домовому не нужно разрешение. Вот так и оказался Фаня в доме Петькиных родителей. Приезжая, хоть и редко,  с Петром  в  Строенцы, Фаня  всегда выбирал момент, чтобы слетать на "Башню ветров". В этот раз его ожидал неприятный  сюрприз – в стойку башни несколько лет назад ударила молния! Фаня загрустил. Радовало, что башня выстояла. При первой же возможности, домовёнок  "перерыл"  Интернет, но всё-таки нашёл хорошие новости - Башню  ветров восстановят!
    И вот теперь, лёжа  за  гладильной доской,  Фаня  расчувствовался, он снова шмыгнул носом. Показалось, что Ванька смотрит на него в упор.