Виктор Карпушин

ВИКТОР КАРПУШИН
(род. в 1954 г.)

Туманна русская провинция,
Прекрасна в скромности своей.
Дожди стирают за провидцами
Следы и тайный смысл речей.

Но больше ценится безмолвие,
Ещё – задумчивость в чести.
Здесь даже тишина намолена,
И ветер. Господи, прости!

А впрочем, надо ли прощение,
Когда туман заплыл в овраг?
А после – снега порошение
И отдалённый лай собак.

И неминуемые сумерки,
И запах старого жилья,
И обозначенная суриком
В небесный Китеж колея.

* * *

Ищу в тишине объясненье
Отчаянью русских полей.
Я с детства был искренен с нею –
Любимой сестрой журавлей,

С которой делился последним,
Взамен ничего не просил.
И, если выслушивал сплетни,
Прощал, будто дождь моросил...

Плутая в лесу, не аукал,
Доверие в сердце таил…
Нелегкая эта наука,
Но и за неё я – простил.

Теперь не страшусь горькой сути
Печального слова "судьба"...
Спокойно стою на распутье.
Иного не помню себя.

* * *

Ни кола, ни двора, ни крылечка.
Рощу в поле скрывает туман.
Потихоньку оттаяла речка, –
Та, что помнит полян и древлян.

Тишины заповедная мудрость.
Лёгкий ветер сырой поутру.
Здесь мечтать доводилось, зажмурясь,
Окликая печаль, как сестру.

Иногда исцеляют печали,
Осторожные свисты синиц…
Здесь любили меня и прощали
Под негромкую песнь половиц.

Здесь в родстве с занавешенной рощей
Различима звезда в колее…
Доверяюсь случайной пороше.
Так бывает на русской земле.

***

Холодны рябины вдоль погоста,
Тишина не размыкает век.
Старых сосен влажная короста
И вдали — случайный человек.

Отболело вроде бы, остыло,
Прошлое шуршит сырой листвой.
А ворона ждёт кусочек сыра,
Не смущаясь будничной молвой.

Что молва! — пустые пересуды,
К этому давно не привыкать.
Облетают ивы у запруды,
Тополям недолго облетать.

Жизнь идёт, как сонный дождь, без всплесков,
Глухомань по-своему мила…
Тихое дыханье перелесков,
Русская чарующая мгла.