Девятое мая

     В начале своего традиционного пятикилометрового маршрута, Барсуков пробегал по мосту, перекинутому через речку, которая рассекла Брюхермюле на две части. Мост как мост с обычными дорожными знаками на въезде на него  с той и с другой стороны.  На знаках был изображён силуэт грузовика с цифирками  под ним, обозначавшими предельный вес груза, который может выдержать мост. Ниже грузовика размещался силуэт танка и тоже с указанием предельного танкового веса (заботливы немцы). Особенностью моста являлось то, что на его широких перилах стояли горшочки с красной геранью.  Пятнадцать гераней с одной стороны и пятнадцать с другой. Это было очень живописно и создавало жизнерадостное  настроение.  Всё время создавало, а сегодня не создало: гераней на мосту не было.  Перегнувшись через перила, Барсуков увидел их на прибрежных камнях и на дне речки. Какая-то дрянь сбросила цветы вниз. 

      Барсуков обожал и велосипед. и лыжи, и коньки а вот бег не обожал. Скучное это дело и натужное. Не обожал, но бегал. Ну как же! В большинстве спортивных изданий бег преподносился как необходимое средство для укрепления здоровья.  Чтобы уменьшить негатив от бега, Барсуков проложил свой маршрут  по радостным, красивым местам. Коровушек на зелёных лугах, сменяли заросли вкусно пахнущего самшита, затем лесные тропинки. Последним живописным аккордом был путь через сад цветоводческой компании. Заканчивался бег у маленького кафе, куда Барсуков обязательно заходил и выпивал в нём либо стакан пепси, либо двойной кофе, после чего легким шагом чёпал домой. 

       Сброшенные герани резко понизили спортивный тонус и Барсукову бежать совсем расхотелось. Он пешком прогулялся до кафе и заказал красное вино с сыром. Хозяйка кафе и Барсуков обменялись городскими новостями, при этом Барсуков посетовал на вандализм на мосту:

     -- И кто  мог учинить такую гадость?

     -- Ясно кто, -- ответила хозяйка кафе, -- кроме русской шпаны, учинить подобное свинство больше некому.


    -- Про какую русскую шпану вы говорите, фрау Эстер?

     -- Да про деток этих переселенцев из России.

     - Так они ж немцы, а не русские.

     -- Какие они немцы, если у некоторых из них глаза раскосые?

     Барсуков не стал развивать эту тему, то есть, не стал осведомлять фрау Эстер данными об отсутствие раскосости глаз у русских, а подумал: «Действительно, лица этих казахстанских немцев немного не похожи на  лица местных немцев.»  Да и в поведенческом плане были нестыковки, особенно у молодого поколения.

        Местные дети были организованны, вежливы и приветливы. Мальчиков автобусами привозили на прекрасное футбольное поле, где они либо тренировались под руководством тренера или проводили товарищеские матчи.  Девочки упражнялись на теннисных кортах. Детский хор при кирхе распевал какие-то сложные песнопения. Юные пожарные раскатывали шланги. Туристические детские группы отправлялись в походы. И только дети переселенцев агрессивной стайкой бесцельно перемещались по улицам совершая разные мелкие пакости. Предположение фрау Эстер о причастности этой публики к сбрасыванью гераней было очень правдоподобным.

      Сегодня было 9 мая. В обед выпили в честь Победы, а ближе к вечеру Барсуков снарядил внучку и они отправились гулять на холмы. Эта местность была окраиной посёлка и там Барсуков никогда не был. Жили на этих холмах немцы, переселившиеся из Казахстана. На двух улочках возвышались добротные двух-трехуровневые кирпичные дома. На приусадебных участках поднимали ветви яблони и черешни. Возле домов густели посадки малины и смородины. На огородах уже зеленели стрелки лука и чеснока. Всё было добротно, по-немецки солидно и чисто, конечно.   Но были и особенности, некоторые отличия   от местного уклада жизни.

     Например, многочисленные скворечники, самодельные перекладина, брусья и шведская стенка, пчелиные ульи в некоторых огородах. Над одним домом развивался красный флаг. Аппетитно пахло жареным мясом. Это советские немцы готовили шашлыки. Чувствовалась оживлённость и праздничность. Мощный проигрыватель исторгал военные марши. В некоторых оградах были накрыты столы. 
 
   «С чего бы это немчура засуетилась?»—подумал Барсуков.  Наконец до него дошло: это казахстанские немцы отмечают день Победы.  «Во дают!— удивился Барсуков. – Ведь для немцев 9 мая не очень уж праздничный день» Покидая холмы, Барсуков встретился с Вилли, своим давним знакомый. Они иногда совершали совместные пробежки. Завязалась беседа.

     -- Что-то у вас сегодня шумно, -- заметил Барсуков.

     -- Так праздник же. Обычно мы его особо не отмечаем, но тут случай вышел.

     -- Что ж за случай такой?

     -- Живём мы здесь уже  больше пятнадцати лет, но своими для местного населения так и не стали. Нет, они улыбаются при встрече, здороваются, но не более. И местные дети сторонятся наших пацанов. Вот те и придумали  насолить немцам в день Победы, сбросить цветы с моста. Дурь, конечно, но детей понять можно.

     -- Ну и как местные отреагировали?

     -- Полиция быстро вычислила безобразников.  Их  родители оперативно получили уведомления о штрафах и предписания в трёхдневный срок восстановить цветочное украшение моста.

    -- По-моему это справедливо

    -- Справедливо то справедливо, но обидно. Вот мы и решили в пику немцам значимо, шумно отметить день Победы. Что б чувствовали. А ещё решили заняться пацанвой.   Для начала отремонтируем старое здание пожарной части и устроим там хороший спортивный зал. 

      -- Выходит нет худа без добра.

      -- Выходит так.

      Вилли пригласил Барсукова посидеть вместе, но тот сославшись на наличие внучки, отказался: «При ребёнке ни грамма.» 

      Когда Барсуков с внучкой покидали холмы они услышали  как  загремела над домами: «Гремя огнём, сверкая блеском стали, пойдут машины в яростный поход…» В вечернее небо взвились ракеты.