По мотивам Г. Х. Андерсена

    КАЙ

С тобою мы опять под теплым небом,
И сердце мне оттаиваешь ты,
Но грежу я о снежной королеве
С ее глазами мудрой чистоты.

Я знаю все, что после будет с нами,
И это знанье тягостно, как плен.
За девичьими робкими руками
Далекой женщины маячит тень,

Похожая на ту, что целовала
Мне льдышки глаз своим живым теплом,
Ту, при которой вьюга затихала
И начинался вешний ледолом.

Но эта оторвалась от начала,
И у нее совсем другая стать:
Порыв спасти и страсть согреть сменяла
На вожделенье брать и обладать.

Но, по привычке, или по капризу,
Она меня все держит при себе
И, обнимая, пригибает книзу.
Сплетая руки на моей судьбе…

Но, выдирая из тепла постели,
Пропахшей липким потом грязных снов,
Меня несут высокие метели
Безмолвной стаей снежнобелых сов

Туда, где ночью тускло льды мерцают,
Цветные сполохи трепещут в черноте,
Где после долгой ночи наступает
Незаходящий, очень долгий день,

И вспыхивают на слепящем снеге
Морозных звёздочек лучистые цветы...
И грежу я о Снежной Королеве
В спокойном свете мудрой чистоты.



    РУСАЛОЧКА

Русалочка, Русалочка! Я понял.
Моя спасалочка, я вспомнил, вспомнил!

…Захлёб солёной пены и песка,
И воздух, выходящий пузырями,
И маленькая сильная рука,
И рыбий хвост в борении с волнами,
И берег…

…И с этой памятью теперь мне жить?
Как ты жила, по пламени ступая,
Заткнувши крик безмолвным кляпом лжи?
Как я не видеть мог, что ты – святая
Любовь?

…Вот тела моего чехол пустой,
Преданный моли тихому съеданью.
А жизнь его – она ушла с тобой,
В надежде хрупкой – утишить страданье
Улыбками детей…

Как долго мы, как трудно вспоминаем!
Так поздно мы, так больно прозреваем…


   ОДИННАДЦАТЫЙ ЛЕБЕДЬ

Я, младший брат, тобой почти спасённый,
Гляжусь в озёр волнистое  стекло,
И мне кивает образ отражённый –
Одна рука, одно крыло.

Одни глядят глазами состраданья,
Ну, а другие покосятся зло, –
Мол, это уж не божие созданье –
Одна рука, одно крыло.

Я из людей по сущности рожденья,
И молодое тело тяжело,
Как   память о земном происхожденьи –
Одна рука, одно крыло.

Меня земля так ласково качает.
Но манит ввысь крикливых стай подъём,
И я слежу за ними, отвечая.
Машу рукой, машу крылом.

Я птицей был,  и взмахивали крылья,
И становилось в воздухе бело...
Но высоту полёта мне закрыли
Одна рука, одно крыло.

О, я летал! Но в небе мне мечталось
Уткнуться в землю, чуя трав тепло…
И памятью полёта мне остались   
Одна рука, одно крыло.

Как я хотел стать человеком снова, –
Чтоб меч в руках, чтоб вечный бой со злом!
Одной рукой не навоюешь много,
И не взлетишь с одним крылом.

Как ты добра! Как ты меня спасала...
Но до конца ль уничтожимо зло?
И можно ли вернуть меня в начало?
Одна рука. Одно крыло...