Ян

Январь – молодой самый месяц на вписке среди поляны,
Потому рядом с ним ощущаешь себя таким старым и ссохлым.
Череда новогодних гостей хуже тартаро-могольского ига,
Пронеслась как Сапсан с Ленинградского на Московский.
 
Холодрыга. Трубы-карандаши-мутанты
Дымят строго горизонтально на радость плоскоземельщицы Иры.
Прохожие кутаются, птицы в прямом смысле как отморозки.
Только дети с ватрушками словно из параллельного мира.
 
 
Слышишь вой? Это люди в черных пуховиках хотят на работу.
Из холодильника неделю будет нести кислым салатом.
Выпито столько, что печень полгода, будь ее воля,
Прокапывалась бы, не вылезая из-под аппарата.
 
Хорошо, что снежинки неповторимы и конечно красивы,
Но не когда режут ветром в непроходящей тьмище лицо.
Светло – это как не сданная в библиотеку аудиокнига.
То есть оно хрен знает вообще что.
 
 
Январь – двуличная кнопка на Госуслугах,
На которую если нажал, то лучше бы не откладывая на потом
Стереть отпечатки, куки, историю Хрома,
Сменить пароли, извиниться перед товарищем генералом.
 
Это единственный месяц, когда смотришь
Телевизор, простихоспади, в качестве телевизора вслух.
И тут такой проигрыш Шевчука: «Боже,
Сколько правды в глазах государственных шлюх».