Удивительные птицы

ДУША-СИНИЦА

Ночи этой долго длиться...
Скоро ли начнёт светать?
Сколько этот срок мотать
нам с тобой, душа-синица?
Падать. А потом взлетать.
От дурного сна очнуться,
улететь и не вернуться.

***
Предвидя новости сорочьи,
спасаясь от седьмой беды,
уйти, чтоб разглядеть воочью
падение ночной звезды.
И в полдень, ощупью, как ночью,
пройти по острию судьбы,
следы оставив - многоточьем...

МЕРТВЫЙ ВОРОБЕЙ

А тебе всё нипочём.
Я - нежнее. Ты - грубей.
Из сурового сукна
китель твой.
А душа под сургучом.
Лучше ты меня пробей -
Я - китайская стена.
Видишь - мёртвый воробей
между рамами окна.

СПОЙТЕ

На поля усталые,
города унылые
вы с небесной лествицы
зрите, златокрылые.
Спойте, провозвестницы
света небывалого,
Разве слов, как зёрнышек,
мы бросали мало вам?
К нам слетайте, милые,
опуститесь, строгие,
на сердца остылые,
на места убогие.

АВГУР

Мой август тихий, ты - авгур?
Что знаешь о полётах птичьих?
Скрываешь ты своё величье,
меняя царское обличье -
на плащ - торжественный пурпур.
В плену осенних ауспиций,
в чередовании фигур
напрасно ищешь Феникс-птицу
средь галок, воронов и кур...

ОТЧИЙ КРАЙ

Последних тёплых дней обманка.
Вороний беспардонный грай,
задорных галок перебранка...
И нежно-розовая ранка
зари осенней. Отчий край!
Я знаю всю твою изнанку.
Я здесь живу. Какой-там рай:
крыш прохудившаяся дранка
и покосившийся сарай...
Мне мило всё. Но выбирай,
знай, на земле ты - эмигрантка,
душа с небесною огранкой...

PALOMA

На дальней земле зеленеют побеги.
И море спокойно без ветра и шторма,
туманной, глаза застилающей мари.
В печальной, почти бесконечной истоме,
в надёжном, но так надоевшем ковчеге,
(в ладонях вселенной он кажется хрупким)
смиряются звери - всей твари - по паре.
Лети к ним быстрее, la blanca paloma,
с оливковой веткой - надежды голубка.

***
Взвейся, белая голубка,
и на певческую лиру
опустись и дай понять:
равновесье мира хрупко.
Крепче храма, выше мира
жизнь, которой не отнять.

СОЛОВЬИ

А в саду у меня – неухоженном, старом –
Хочешь верь мне, а хочешь – не верь –
Соловьихе своей совершенно задаром
Днем и ночью, разбойник, поет соловей!
И дышу я под те соловьиные трели,
словно в клетке грудной у меня соловьи
всё томились и, вырвавшись, дружно запели
о тебе, о весне, о любви.
Голосистая птица, родное сердечко!
Так мала, а как трогают трели твои!
Тает сердце мое, словно тонкая свечка –
Так будите меня по утрам, соловьи!

РАЁК

Не за рубль и не за трёшник,
а "за так" гляди, малец,
как живёт поэт-раёшник,
певчий дрозд или скворец...
Рай его - раёк-скворешник,
невелик, да крепко сбит.
Свят поэт? Наверно, грешник.
Но не ставь ему на вид.
Слышишь пенье? Сам Давид
подпевает песне вешней.

ДУДКА ЛЕШЕВА

Росы напился с клейкого листа
и засвистал своей подружке. Тешь её!
До зорьки не сойдёт теперь с поста.
Рулады... дробь... И как он не устал?
Четвёртый час играет дудка лешева*...

* так охотники называли одно из колен соловьиного пенья

МОЙ САД ЗЕЛЁНЫЙ
 
Когда прикажут сердцу: выбирай!
Мой сад зелёный, лучше я умру,
но не поеду в чёрную дыру -
в высотный улей, в этот блочный рай.
Не слышать божьих птах весёлый гвалт,
босой не пробежаться по утру -
травы там нет - один сплошной асфальт...

***
На моих окошках шторы
вовсе даже ни к чему.
На глаза - зачем уму
надевать такие шоры,
чтоб тревожиться, и злиться,
что людей в округе нет...
Пусть в окно мне льётся свет.
Песни тенькают синицы.

***
Корми ворон и голубей.
Бомжей без ложек и без сошек,
гуляющих свободно кошек,
собак бездомных. И не бей
ни бабочек, ни слабых мошек.
И станет небо голубей.

ПСИХ

В синем небе - нет границ.
На земле - тесно; от мытниц.
Разве мы не лучше птиц?
Нет у них богатых житниц,
но Господь питает их.
Серый город. Психбольница.
Там чужой - среди своих
смотрит в небо. В небе - птица.
Нищий духом... Просто псих.

***

Мы слетим к сороковинам -
птицы вечного покоя.
Из небесной палестины
мы слетим и взором тихим,
взглядом кротким и невинным
навсегда прогоним лихо,
что в сердца стучит клюкою...

Разве мыслите такое?

СОРОК МУЧЕНИКОВ

Звёзды купаются в озере. Грусть
там, где суровой зимой в Севасти;и,
воины насмерть стояли святые,
радостью станет весеннею. Пусть
сорок пичуг, отправляясь на Русь,
к нам долетят и в пути не остынут.

ЛАЗОРЕВКА
Будь, душа моя, проста.
Как лазоревка-синица.
Упорхнула от кота
и воскресла синей птицей.
В цветоносную седмицу,
в дни Великого поста...

ПТИЦА

Спи, малыш. И пусть приснится
по утру тебе жар-птица.
Сон чудесный, не простой.
Прилетала на постой,
чтобы рядом поселиться...
Бьётся слева, под ключицей
сердце - маленькая птица.
Словно ангел твой святой
насмерть бьётся с суетой...

ПЛЕННИК

Не унывай, дружок, мой милый,
а просто на слово поверь мне:
увидишь сам, узнаешь ты,
что там, где птицы и деревья,
где небо, солнце и цветы -
богоявленье высшей силы,
понятной даже для ребёнка.
Не глаз ли - пленник темноты,
скрываясь под незримой плёнкой,
всё более боится света
               и красоты...

ЗВОНЧЕ ВСЕХ

Птаха малая поёт.
Ей пока не до печали.
И унылых всех зовёт
в светлый храм Живоначальной.
И зимою не умрёт,
если хватит хлебных крошек.
Покорми её, хороший.
Звонче всех она поёт.

ЛАСТОЧКА МОЯ

Небо, ласточка моя,
     только небо, а не гнёзда?
Говорю с тобой серьёзно,
набиваясь в кумовья
беспримерного пилота,
и хвалю своё болото,
где живёт моя семья.
У тебя ж одна забота -
небо, ласточка моя...

УДИВИТЕЛЬНЫЕ ПТИЦЫ

Во свидетельство - трехперстье,
что закрыто третье небо.
Небо первое отверсто
лишь для смелых птиц. Увы!
Накроши им больше хлеба -
долетят и до седьмого.
Удивительные птицы
улетят от тетивы.
Что бы с ними ни случилось,
донесут на крыльях слово
и молитву - Божью милость,
нарушая все границы
между мёртвым и живым.

БЛАГАЯ ВЕСТЬ

Когда умолкнут птицы и пророки,
прельстят людей иные голоса,
и станут добродетелью пороки,
приблизятся седьмые небеса.
И знание навеки упразднится.
Под яростные крики "Бога несть!"*
последней птицей в сердце постучится
                Благая весть.

* нет (церк.сл.)