Марии Михайловне Рохлиной

Участнику Великой Отечественной войны, гвардии младшему сержанту, санинструктору танковой бригады, председателю Совета ветеранов 95-й гвардейской Полтавской ордена Ленина, Красного Знамени, Суворова II степени и Богдана Хмельницкого стрелковой дивизии Марии Михайловне Рохлиной.

На полосе нейтральной в блиндаже,
Меж двух огней, на волосок от смерти
Три дня, три ночи как не спят уже
Солдаты раненые, но твердит им: «Верьте!»

Девчонка, что сестричкою зовут,
В которой есть и вера, и надежда.
А взрывы землю, воздух в клочья рвут,
Пропахли дымом лица и одежда.

И слышен стон и тихий шепот «пить».
А боль от ран, и голод, страх, и жажду
Как ей одной средь ада утолить?
Всех восемнадцать, дорог ей здесь каждый.

Достала осторожно рыхлый снег,
В ладонях загрубевших растопила,
И губы утомленных болью всех
Живительною влагою смочила.

А бой идет. Ни неба, ни земли
Не видно от огня, от гари, дыма,
И, кажется, метели не смогли
Укрыть воронки в ту лихую зиму.

Ей горько плакать вовсе не к лицу
И не положено по долгу, по уставу.
Ей улыбаться каждому бойцу
Прописано святое было право.

И трое суток: «Миленький, держись!
Я для тебя луну с небес достану!
Ты лишь живи, со смертью поборись,
Я помогать в борьбе той не устану!»

Бой вдруг затих. Повисла тишина,
В блиндаж ворвались русские солдаты.
И показалось, что пришла весна,
Цветами, солнцем, травами объята.

А впереди всех, руки протянув,
Тот, что в бою твердил упрямо имя.
В тот миг победный май с небес взглянул
И ветры вторили живым: «Аве, Мария!»

2019