балабанов и мамонов
слепили этот город
из труб дымящих и церквей разрушенных,
и человечков маленьких, притрушенных
по кухням, как по коням, рассадили,
и по воде корабликом пустили.
а после пили водку и грустили,
и как алёша с петей говорили,
и гладили плешивых голубей,
закусывали грязной земляникой
и называли родину великой.
какие-то безногие афганцы
там по ночам устраивали танцы,
и женщины с тяжёлыми глазами
их обливали пьяными слезами
и бездыханных на себе таскали
по бабкам, по попам и по больницам,
и было холодно испуганным ресницам.
был вечный март и почерневший снег
к ларьку щекой шершавой прижимался
и с ржавчиной украдкой целовался,
и девушка из видеопроката,
похожая на мэрилин из брата,
мне улыбалась странною улыбкой,
и мальчик там ходил всегда со скрипкой
туда-сюда по грязным подворотням...
а музыку как-будто кто-то отнял.
Свидетельство о публикации №122011007002