Свиристели

  Полюбил по-настоящему свиристелей в этом году. Год на год не похож. И вот эта осень и эта зима свиристельные. В полёте они малы и крылаты одновременно. Так зрим крест их тельца, ровен. Они веселы зимой, как будто и нет её. И песня их весела. Вьются в воздухе они резво. Полёт их порой достаточно высок. Небесные рыбки эти вынырнули сегодня в светлых снегах из-за церкви Благовещения. Я был у речной долины, внизу под горкой церковной, оттого они показались мне особенно высоки. Небеса были тонки и светлы. Косячок тёмных птичек празднично метался в воздухе, трепал его, бодрые выщелки птичек были густы, но никогда не сливались в одно, были отчётливо различимы. Среди тихого снега, тишины полей их песня казалась зимним инакомыслием. Трепетный их рой вдруг разорвался, несколько свиристелей помчались к снежной поляне реки и скрылись за высокими надречными соснами и берёзами, остальные ссыпались в лесок у церкви.
  А я тихо скользил по лыжне и вспоминал их на рябинах поздней осени. Как мягкие, продолговатые пёрышки выскальзывали из их клювиков терапевтические звуки – шелест, с привкусом едва уловимого звона. И всё музыкальное пространство рябины дрожало единым стеклярусным попискиванием. Можно было садиться в травы или обнять забор и лечить себя их сытой и сладкой песней. И смотрелись они совсем иными, чем сейчас вот, сегодня, под снегом, в своём противлении суровой зиме – вытянутыми, стройными, ладными, с королевскими хохолками на головках.