Страданий вечный след

Ночь - тайга, московский тракт, колея кандальная,
сабля стражника остра, каторжане у костра, пища донельзя проста,
Русь многострадальная, это был, и есть всегда, непреложный факт.

Думы тяжкие одни, в ночь немного отдохнуть, утром ранним снова в путь,
ступни стёрты до крови, Солнце яркое все дни, много вёрст идти,
много дней пути, тракт - дорога дальняя.

Кто поел к костру легли - подремать бы до зари, хоть часок, другой,
день и ночь оковы трут, набежит  слеза, ноги может отдохнут, отдохнут глаза,
стражей окриков не слышно, в ночь затих конвой.

Справедливость не найти, а закон, что дышло, на себя неспешно крест,
свято наложить, церкви нет, часовни нет, память верная хранит,
Божьи образа, из родимых мест.

Утром, только Солнца свет, окрики - подъём, мошкара в глаза, да кандальный звон,
мы на место лишь к зиме, может быть придём - грустно скажет тать,
сквозь тяжёлый стон, и неспешно ляжет в ноги дальняя дорога.

Сколько дней идти, вёрст не сосчитать, это очень много, даже лошадь у конвоя,
изотрёт подковы, каторжанин изотрёт, ноги, и оковы, станет к счастью шум услышать, моря и прибоя.

Бухта, баржа, и причал, здесь начало всех начал, здесь может наступить,
радостный конец, приговора срок, кто на каторгу попал, десять лет - не срок,
этот срок, тяжёлый верно, может быть пройдёт.

И тогда пакет с печатью, донесёт гонец, десять лет, за годом год,
счёт идёт в уме, кто сумел и против правил, выжить сам себя заставил,
тот сумел, и след оставил, след на Колыме.

След хранится  до сих пор, вышки, проволка с колючкой, сломанный забор,
да сортир с вонючкой, а по трассе, там и тут,  сотни километров,
моет золото зека, здесь простор для ветров.

Здесь замёрзнуть можно сходу - несколько минут, ветры, снежная пурга,
тело погребут - жизнь недорога, много золота намыть, очень тяжкий труд,
руки мёрзнут от воды, ночью не уснуть.

Люди вольные сейчас, добывают злато - жизнь не берегут, но вообще то Колыма,
это Райский край - Чудная планета, здесь трудись, и выживай,
здесь и полный беспредел, творчеству поэта, если он не в зоне.

А хозяин здесь медведь, но зимой он в коме, и кругом снега - белое безмолвие,
блеск снегов ведь как слюда, куда бы ни глядел, летом редко гром гремит,
и сверкает молния, зеков здесь совсем уж нет, люди только вольные.

Человек - не зек уже, но романтик если, или ищет злато, и кристалл слюды,
в Колыме всегда оставит, вечные следы, да в устьях малых рек,
сохранятся все следы, в наш злосчастный век.