Русалка, князь Даниил и хан Батый

Я пишу  мистический роман. Вот его скелет собственно.
Князь Даниил Галицкий был первым князем, с которым я познакомилась по старому и классному фильму. Он так и остался как первая любовь.
Конечно есть роман о нем "Тяжесть короны".
Но давным-давно хотелось поместить князей  в контекст славянских мифов с русалками, водяными, лешими, богинями, в таком мире они и жили, хотя их крестили огнем и мечом, но мало что изменилось с тех пор

Русалка, Даниил и хан

Батый  уходил от погони,
Припомнив ту мову славян,
И княжьи так яростно кони
Неслись за ним в лес,  и обман,
И волю его покоряя,
Русалка явилась из тьмы.
И хана во тьму увлекая,
Шептала: - Так счастливы мы

С тобою родимый бывали.
Он все понимал и молчал,
И голос, умножив печали,
К болоту Батыя бросал.
А там Даниил укрывался,
И ждал он обидчика вновь.
И кто-то чужой измывался,
И плечи окутала ночь.

Да только Кикимора рядом,
Собой заслонила весь мир.
- Оставь его, лучше, не надо,
И нам не управиться с ним.
Даниил чертыхался напрасно,
Он знал, что не сладить с плутовкой,
Они так бывают опасны,
И он оступился неловко.

И Леший отправил Батыя,
Подальше от этих болот.
Какая-то лютая сила
Погибнуть ему не дает.
Он долго стоял под луною,
Не ведая, жив или мертв,
И звал ее - Будешь со мною.
И рвался куда-то вперед.

И лишь усмехнулась русалка.
- Князь в схватке с тобой бы погиб.
А любишь меня, так останься.
Но гром, он услышал шаги.
И молнии блеск ослепляя,
Увел его прочь от огня.
И долго шагая по краю.
Летел он,  славянку кляня.

Забыть ее больше не смея,
И зная, что с ней пропадет,
Хан верил, конечно,  он верил,
Что счастье с славянскою ждет.
Рязань, потом Киев сжигая,
Пытался ее отыскать.
Забыл, где находится Галич,
Метался в пожарах опять.

И снилась ему на закате,
Та дивная дева в тиши,
Казалось, что жизни не хватит
Ее  отыскать в той глуши.

2.

Она подошла к Даниилу,
Взглянула прямо в глаза:
- А я ведь тебя не забыла,
И что же он мог ей сказать.
О том, что по воле отцовой,
Король ему дочку прислал,
Он помнил ее, но ни слова,
Отцу в этот час не сказал.

Ведь так же у князя Романа
Осталась русалка своя,
Как все одинаково странно,
Когда подрастают князья.
Готовы им в жены другие,
Они забывают любовь.
И только потом ностальгия
И память, и острая боль.

-  Зачем ты меня защищала,
Скажи мне,  - и он замолчал
И только в проплавах сверкала
Звезда тех веселых забав.
-Я смерти твоей не хотела,
И так я любила, бог мой,
И гладил он гибкое тело,
Жена показалась чужой.

Он ждал возвращенья Батыя,
Он битвы отчаянной ждал,
И пусть его чувства остыли,
Русалку опять вспоминал.
Она же скрывалась и пела,
О  юноше в час роковой,
И снова увидеть хотела,
Узнать, что остался живой.

Сам Велес за нею метался,
Он зол был и так уязвлен,
Встречался и снова прощался
С  русалкой строптивою он.
Она вспоминала Данила,
И всех отвергая, ждала,
Какая-то лютая сила,
В душе у русалки была.

Кащей ее к хану забросил.
Ушел он до срока в метель,
Жила она целую осень
В орде, и явился  Кащей.
Твердил – Я убью Даниила,
Иль с ханом одна только ночь.
Смотрела она сиротливо
И князю пыталась помочь.

И знала, Кащей не обманет,
Но как же ему изменить.
И только волнение в стане
Заставит ее все забыть.
И сорваны ветром одежды,
И замер в отчаянье хан.
Он знал, что не будет он прежним,
Что он даже жизнь проиграл.

Единственной ночи отрада
Ему так понятна была,
За проигрыш стала наградой
Русалка, тогда и пришла.
Не тронула смерть Даниила,
Судьба,   говорили – полтом,
А это русалкина сила,
Спасла его в мире чужом.