Посредине больного двадцатого века

Посредине больного двадцатого века
Я родного искал на земле человека.
На пороге стоит уже век двадцать первый,
Только сердце сбоит и натянуты нервы.
Что-то снова не так: времена или нравы?
То, в чем правда была, в том сегодня неправы.
Ты взгляни из окошка на мир полутёмный:
Не собака, не кошка, прохожий бездомный
Вдоль ограды скользит полусогнутой тенью.
Свет его не щадит, свет теряет терпенье,
Ведь бездомность его сколько лет под запретом!
Здесь единый метраж палачам и поэтам,
Здесь для совести-чести назначены цены,
Кто не справился с ролью, уходит со сцены.
А кого-то уводят без шума оваций:
Знай, старик, ты уволен из нашего братства,
Где перо не оставит следа на бумаге...
А ведь ты не в застенках врагов, не в ГУЛАГе.
Ты в свободной стране, где так любят поэта,
Что, как рыба, трепещет в сетях интерета
И не хочет молиться неону экрана.
А эпоха наносит все новые раны!
А эпоха в открытое сердце хохочет:
«Его поезд ушёл, он обратно не вскочит!»
А в чужих миражах так легко заблудиться...
Не гореть - отражать свет далёкой зарницы!
...Словно цепью - пером ты прикован к бумаге...
Ты в свободной стране? Иль во сне? Иль в ГУЛАГе?

10 мая, 00:30, 2017, г. Пушкин.