Книга Небесный воин. 5. Цикл Я бросил вызов

Король Поэтов Фатхула Джамаль
   Книга «НЕБЕСНЫЙ ВОИН»

5. Цикл «Я БРОСИЛ ВЫЗОВ!»
                «Как занавес, раздвину я века…»
                Ф. Джамаль. Аристотель

           ПРОМЕТЕЙ
  Я бросил вызов небу и богам.
  Сам – полубог, но только всё земное
  Я полюбил сильнее. К облакам
  Испытывал презрение немое.
 
  Когда я шёл на свой тяжёлый труд,
  О подвигах тут не было и речи.
  Мне не давал покоя самосуд,
  Безделье мне выкручивало плечи.
 
  Я вышел в ночь. Померкшая земля
  Зияла как бездонная могила.
  А наверху, тиранов веселя,
  Горели негасимые светила.
 
  Я людям дал огонь – мой скромный дар.
  Коль этого не смог бы я - о, горе:
  То сам бы вспыхнул, будто бы пожар
  Я от стыда, от боли и позора!
 
          АРИСТОТЕЛЬ               
  Как занавес, раздвину я века
  И жизни сон прерву рукою властной.
  Иду к истокам истины, пока
  Платона все возносят громогласно.
 
  День сменит ночь. Я не прерву свой путь.
  Да, мне нужны и почести, и слава.
  Я высоко ценю свой тяжкий труд.
  И для меня наука не забава.
 
  Учений тьма. И тьма царит кругом.
  Плодятся среди эллинов пороки.
  Я обнимаю мир своим умом,
  Пока гремят, как бубны, лжепророки.
 
  Иссякнет жизнь – песочные часы.
  Бессмертия песок неиссякаем.
  Я жизнь и смерть бросаю на весы
  И становлюсь как дух неосязаем.
 
  Но, страшно мне, что смерть прервёт мой труд
  И, как костёр, погасит вдохновенье.
  Я разобью бессмертье, как сосуд.
  Внесу в умы грядущие смятенье!

          РИМЛЯНИН
  Ещё не пересёк я Рубикон.
  Рубака на коне – хочу я в Рим.
  Моих тягот не выдержит и слон.
  Не выплачет над Тибром пилигрим.
 
  Покуда шла на севере война,
  Я в галльской деревушке первым был.
  Мне Галлия отныне не нужна.
  Я римлянина в сердце не убил.

           ИДУЩИЕ НА СМЕРТЬ
  Весенний ясен день, а вот в душе неясно.
  Дал хлеба вдоволь – зрелищ требует толпа.
  И гладиаторы возносят громогласно:
  «Идущие на смерть приветствуют тебя!»
 
  Не знал покоя я. И жил на грани риска.
  К вершинам власти вознесла меня судьба.
  Загажен Рим, как хлев – нужна большая чистка.
  «Идущие на смерть приветствуют тебя!»
 
  Смирен Восток мечом. Покорна Клеопатра.
  И гордый брит доволен участью раба.
  Пора б уйти в себя и взяться за Сократа...
  «Идущие на смерть приветствуют тебя!»
 
  Был первым в Галлии. А нынче первый в Риме.
  Коварный город – сплетни, грязная возня.
  Здесь псы среди волков - и те овечьем в гриме…    
  Как утомлён я здесь, в боях неутомимый.
  Идущие на смерть приветствуют меня!
 
  Мой жребий брошен. Vini, vidi, vici!
  Враги, кругом враги – всё вижу без прикрас.
  Безликий легион – лишь маски, а не лица.
  Идущие на смерть, приветствую я вас!

             МИКЕЛАНДЖЕЛО
  Предательство, коварство, ложь, навет,
  Удары гнева, горький яд измены
  Меня настигли. Только перемены
  В моей душе и не было, и нет.
 
  Казалось, сердце топчет целый свет,
  Пытаясь погубить ростки надежды.
  Но воля несгибаема. Как прежде
  Держу лишь перед совестью ответ.
 
  Меняют убеждения, как маски,
  Лишь те, кто грязной выгодой влеком.
  Они живут и мыслят по указке.
 
  Храню Отчизну в сердце я своём.
  И служат ей мои резцы и краски.
  Живущий правдой с ложью не знаком.
 
          МАКИАВЕЛЛИ               
  Италия, Отчизна, что с тобой?
  Для бездарей ты стала потаскухой.
  Ты, некогда сверкавшая звездой,
  Охвачена растленьем и разрухой.
 
  Растут позор, бесславье и корысть,
  Как сорняки, на Родине любимой.
  Живу, скорбя, но я душою чист.
  Кружусь в ветрах травинкою незримой.
 
  В полях лишь сеют стоны, смерть и кровь
  И собирают урожаи гнева.
  Ужасный век. Когда в Отчизне вновь
  Взойдут побеги доброго посева?
 
  Что делать мне? Как верить? Как мне жить?
  В безумье мир. И не видать исхода.
  В цене коварство, копья и ножи.
  Народ истерзан. Попрана свобода.
 
  Не защитит нас ни Господь, ни Рим.
  Толпа сильна, но силою безликих.
  И потому, как в небо пилигрим,
  Я обращаюсь к доблести великих.
 
  Но доблести сегодня не в чести.
  Я пожинаю лишь разочарованья.
  И некому Италию спасти,
  Омыть ей раны, облегчить страданья.
 
  Потрясена Отчизна до основ,
  Судьба наносит новые удары.
  Но я пришёл, чтобы сорвать покров
  И обнажить злодейства государей.
 
  Наёмниками наводнив страну,
  Со сворой чужестранцев разноликих
  Они избрали ремеслом войну,
  А жертвами сородичей и близких.
 
  Виновник бед – развратный Ватикан.
  Он, став преградой на пути единства,
  Творит вражду, раздоры и обман.
  Никто не в силах прекратить бесчинства.
 
  Но здесь, к истокам вечности припав,
  Забыв свои тревоги и невзгоды,
  Душой свободной целый мир вобрав,
  Шедевры создает Буонарроти.
 
  Одна мне стала истина ясна:
  Свободный мир людей вознаграждает
  Титанами искусства, а война
  Лишь деспотов кровавых порождает.
 
       
             ФРАНСУА ВИЙОН
                Поэт Вийон, тебя хотят
                Повесить, как злодея.
                И сколько весит этот зад,
                Узнает скоро шея…
                Ф. Вийон. Перед казнью.

  Я голый зад Версалю показал.
  И высший свет отверг меня. Ещё бы!
  Плевал я на Сорбонну и Версаль.
  Мои дворцы – парижские трущобы.
 
  Мой особняк – подземный каземат,
  Где сплю, как шах, на каменной перине.
  А стаи крыс визжат и шебуршат,
  Как в оргиях блудницы-синьорины.
 
  Париж, Париж – полуночный кабак.
  Видения приходят косяками.
  Сменив наряд на шутовской колпак,
  На подвиги хожу я с босяками.
 
  Властителями попрана земля,
  А церковь овладела небесами.
  В гробу хотел я видеть короля,
  Епископов – растерзанными псами.
 
  Пытался усмирить меня король
  И превратить в придворного лакея.
  Но он не знал, властительный осёл,
  Что не вместим Вийон в его ливреи.
 
  Безвестные подкидыши судьбы,
  Мы не нужны ни Франции, ни Богу.
  Но Бог - во мне! Презренные рабы,
  Идёт поэт - дорогу же, дорогу!
 
  В дыму страстей и суетных тревог
  Безумием охвачено полмира.
  А мне всего милее пыль дорог,
  Стихи и полуночные трактиры.
 
  Но чувствую, что скоро грянет смерть.
  И задницы своей задушен массой,
  Я буду, словно пугало, висеть
  С безумной, саркастической гримасой.
   
       ТУРАЙДСКИЙ ЗАМОК
  Над Сигулдой седые облака
  Погружены в томительные думы.
  Дух древности витает здесь незримо.
  Встают во мгле далёкие века.
 
  Кругом шумят дремучие леса.
  Среди холмов широкою долиной
  Течёт река могучею лавиной.
  Бездонны и безмолвны небеса.
 
  Среди развалин, щебня, кирпичей
  Потрясено моё воображенье!
  И вижу я кровавые сраженья
  И слышится бряцание мечей.
 
  Идут, идут на запад племена.
  Во мгле веков теряются народы.
  Но вот опять крестовые походы,
  И смутные приходят времена.
 
  Вот голос гнева слышу я во тьме –
  Гнёт рыцарства народу давит плечи.
  Но символом народного величья
  Встаёт Турайдский замок на холме.
        Латвия, 1982
 
             КАПИТАН 
  Смотрю на мир, как будто сквозь туман.
  Церковный двор – ограды кособоки.
  И ни души. Я – старый капитан
  Лежу без сил на самом солнцепёке.
 
  Табак иссяк, и выпит мой стакан.
  Подходит сон – и множатся кошмары.
  Я вижу пепел разорённых стран,
  Глаза детей, развалины, пожары.
 
  Что я творил? Каким я шёл путём?
  Презренный раб кровавого тирана,
  Я жил, избрав убийство ремеслом.
 
  А нынче брошен всеми. Поделом!
  Служитель зла, зализывая раны,
  Я сдохну в подворотне грязным псом.

 
           ТЕНГРИАНСКИЕ ЗВЁЗДЫ
  Тенгрианские звёзды взошли над курганами Дешти Кипчака.
  От Дуная до Дона полыхает зелёное пламя степей.
  И куманы летят на комонях небесных в косматое пекло заката.
  И полынь половецкого поля зовёт в Ана-дол сыновей.
 
  Гулкой лавиною катятся Гунны – шатается царство ромеев.
  Высоко занесён Божий бич над безбожной империей зла.
  И блуждают светила в лабиринтах царя Птоломея
  По хрустальным орбитам, под шатром голубым из стекла.
 
  EX ORIENTE LИX – свет идёт с Востока!
  Солнце играет на саблях –  рушатся мрак и ложь.
  Грянет час расплаты за распятого в храмах Бога,
  За убиенных невинно, за яд, коварство и нож.
 
  Гривастые ветры Евразии сметают китайские стены.
  Варангов византийских уносят на битых щитах.
  Рабы и рабовладельцы вскрывают себе вены,
  А тем, кто не успели, вскроет горло эпарх.
 
  Народы с небес не падают. А этот сошёл с неба!
  Ведёт его по просторам синий космический волк.
  Ещё не время норманнов, не век Бориса и Глеба.
  И по полям Полонии летит половецкий полк.
 
  Уже тысячелетие длится степная мистерия.
  Легли под копыта комоней великий Иран и Туран.
  Италия в руинах, разграблена Иверия.
  Но в «Гетику» фальшивые басни записывает Иордан.
 
  «Скорблю над твоей судьбою, мой аманат Аэций» –
  Атилла тебе посылает пучок ностальгии – ямшан...
  Но ты променял нашу волю на рабство рабовладельца.
  Иду на тебя! А в тучах – разгневанный Тенгри-хан.
 
  Клювами копий железных пробью Каталунские горы я.
  Утонешь ты в дёгте позора. Твой Рим утоплю в огне.
  Ужом приползёт император, сестра его Гонория
  Гонор утратит и станет в походах прислужницей мне.
 
  Вращается колесница и летит Жар-птица.
  Город на колёсах певучих кочует на восток.
  Мы шли, рассекая пространства, мы жили, ломая границы
  И нашим великим кочевьем правили Ветер и Бог.
 
  Мы – тюрки, небесные воины, живём по законам звёздным.
  Летучие печенеги, рубящие с плеча.
  Хранители Гардарики, мы движемся войском грозным.
  И демоны варяжьи бегут от блеска меча.
 
  Дымящим ковром окровавленным Европа стелилась под ноги.
  Руки, в боях уставшие, нам целовал Янцзы.
  Потомки кострами распрей развеют наши подвиги.
  И славу великих каганов утопят в чернилах писцы.
 
  Но день покаяния грянет – прольются жемчужные слёзы.
  Окутает степь половецкую полынный аромат.
  И снова над курганами взойдут тенгрианские звёзды,
  Из пепла и праха забвения воскреснет степной каганат.


ОГЛАВЛЕНИЕ: http://stihi.ru/2022/01/16/5051