Дмитрий Блынский

ДМИТРИЙ БЛЫНСКИЙ
(1932 - 1965)

Сорок пятый

Прости меня, отец, что за семь лет
Я в первый раз к тебе явился в гости.
Ковром сухой травы твой холм одет –
Заботливая осень на погосте.

А где твой крест? Какая-то вдова
Зимой, в метель (мне скажут: это слишком,
Но так и есть) срубила на дрова,
Чтобы сварить похлёбку ребятишкам.

Торчит один пенёк. Отцовский крест…
Его забыть бы, но тревожна дума:
Да что там крест, куда ни глянь – окрест
Пеньки, пеньки глядят на мир угрюмо.

Где раньше рос на крутосклоне лес –
Сегодня куст маячит одиноко.
Как старый нищий, сгорбился, облез,
Войною искалеченный до срока.

Зайди в село – спокойная душа
Нетронутой останется едва ли:
В моём селе не встретишь малыша –
Четыре года бабы не рожали.

Но встань сейчас, отец, и посмотри,
Как на пригорках вырастают хаты
Из самана, из глины, а внутри
Поют до слёз вчерашние солдаты.

Мы будем жить. И снова малыши
Дома наполнят плачем или смехом.
И только ты, отец, от всей души
Нас не поздравишь ни с каким успехом.

Прости меня, прости, что за семь лет
Я первый раз к тебе явился в гости.
Ковром сухой травы твой холм одет –
Заботливая осень на погосте.

Дуб

У Непрядвы над песчаной кручей
Дуб стоит высокий и могучий,
Словно богатырь, храня леса.
Кажется,
Свали его -
И рухнут
Вместе с ним на землю
Небеса.
Сколько бурь прошло над дубом старым,
Не сумев свалить его. Недаром
Сказ гласил: чтоб дуб столетья жил,
Русский пахарь
В желудь
При посадке
Силу богатырскую
Вложил.

Два осколка

Еще не сделал пахарь круга,
Они открылись, как тоска,
Два извлеченных из-под плуга
Стальных заржавленных куска.

Глядят с ладони зло и колко,
Как раны рваные, страшны,
Глядят на парня два осколка,
Две повстречавшихся войны.

Они мрачны, как непогода,
Загадочны, как тишина,
Война двенадцатого года
И сорок первого война.

Лежат, от солнца съежась, рядом,
Морщинистые, как кора,
Один осколок от снаряда,
Другой осколок от ядра.

А пахарь... Он на плуг присядет,
И вдруг задумается он:
Не тем ли был сражен прапрадед?
Не этим ли отец сражен?

И вновь за плуг возьмется пахарь
С тяжелой думой о войне,
Пока набухшая рубаха
Не прикипит к его спине.

Иду с полей

Литературному институту
им. А. М. Горького
с благодарностью посвящаю

О стихах говорят в этом доме поэты.
Я у двери стою, не решаясь войти.
Где ты, смелость моя деревенская, где ты?
Шла со мною сюда, да отстала в пути.

Что принес я с собой? На ладонях мозоли,
Запах лопнувших почек с весенних берез
Да тетрадку стихов, где-то сложенных в поле,
Где-то сложенных в поле в жару и в мороз.

Я, как пахарь, их видел под лемехом плуга,
Как пастух, я встречал их в глазах у телят.
Даже вьюга, бездушная, колкая вьюга,
Мне стихами орет так, что уши болят.

Где бы их ни искал я - в полях ли, в лугах ли,
Нахожу в каждом колосе, в песне ручья,
Потому мои строки землею пропахли,
Как пропахла полынью фуфайка моя.

Рифму я не вертел за столом по неделе
(Чем причудливей рифма, тем громче стихи).
На меня они сами, простые, глядели
То слезинкой цветка, то сережкой ольхи.

Где ты, смелость моя деревенская, где ты?
Шла со мною сюда, да отстала в пути.
О стихах говорят в этом доме поэты.
Я стучу. Я вхожу. Я обязан войти.