пару шагов назад

стихи ведь пишутся не нами,
рождаясь проблеском зари,
они словесными цунами
уводят души - корабли
на дно безудержных фантазий,
куда-то к дьяволу морей...
и чередою эвтаназий
срывают тысячи цепей
с того, что было до рожденья,
когда ни рифмы, ни строки,
когда луна полна теченьем
небесной огненной реки.

стихи написаны не мною,
я лишь вселенной проводник
меж светом ангельским и тьмою,
такой себе пиит двойник
того, кто вхож ночами в душу,
того, кто умер, но воскрес...
люблю зимы снега и стужу,
весны вишневый политес,
люблю стихию зноя лета,
осенний искренний пейзаж...

стихи, обычно без ответа,
напишут ангелы за нас.
***
воцерковлено небо морозами, колокольным биеньем зимы
по украшенным стылыми розами подоконникам города тьмы.
и монахи, ну чем не раскольники, пили водку заснеженных грез,
а на кухнях вскипали рассольники откровением девичьх слез.

расходились метели округами, заметая стремления жить,
будто пьянь с ледяными подругами, продолжая за-лунную выть.
небо свято, не место, так пастбище для обретших душевный покой,
в город веры из города капища попадаешь, коснувшись рукой,

куполов, облаков или месяца, или звездного знака креста -
обветшалая лунная лестница доведет до владений Христа.
только крепче молитися, братия, только жарче топите котлы,
город тьмы это вам не апатия, это повод дождаться весны.

демиурги, наверно, по-вымерзли в этом холоде душ и сердец,
или мамонты зря все же вымерли, и зима ведь совсем не конец,
а зима это просто убежище для сошедших не в той стороне,
воцерковлено небо безбрежное в убеленной снегами земле.
***
переболевшая потерями зима,
очнувшись от декабрьской летаргии,
бокалом перемерзшего вина
меня все лечит.
будто литургия

звучит ее причастия обряд,
в котором снег - и плоть Христа, и тело...
зимой любовь к ушедшим отболела,
и я встаю в их стройный звукоряд,

своим стихом нарушив смысл гармоний,
порвав всю цепь итогов бытия.
а, может, я так вовсе и не я,
а лишь незваный нервный посторонний?

першит мне в глотке холодом вино,
февраль, алло?...гудки метели в трубке.
трясет безбожно в маленькой маршрутке -
вчера...сегодня...может быть, давно?.
***
эта ночь и тюрьма, и пристанище,
затемненный погост, и бродвей.
эта ночь первородное капище
средь сверкающих ложью церквей.

и ничто не тревожит провидицу,
знать права по раскладам судеб -
вы хотели куда-то на ибицу?
вот вам грошик на воду и хлеб...

небо скалится звездами белыми,
или просто снежится зимой.
были б яблоки спелыми спелыми
в райской пуще грядущей весной.

церемония чайная катится
по кухонным законам к утру,
два пакетика липтона кажется?..
два в одном, что сейчас не умру.

эта ночь и слуга, и провидица.
пеленает снегами меня.
снится небо над ветреной ибицей
перманентным рожденьем дождя.
***
полощет ветер паруса
нагих берез февральской вьюгой
и я гляжу во все глаза
на томный город.
снежной шубой

прикрыты мне пути вперед,
туда, где весны и мимозы.
а на стекле все тот же лед
застывшей снегом белой розы -

огней рекламных вьется вязь
по магазинам, дням и весям.
такая вот с весною связь
опавшим снегом поднебесьем.

и чашка чая, будто приз,
немного душу согревая,
дополнит мой дневной каприз -
весна зимой кусочек рая.
2019, февраль