Андрей Бахтинов

АНДРЕЙ БАХТИНОВ
(1946 – 1993)

Мы – русские

О нет, не вызывающе красива,
ну, а взгляни – и глаз не оторвёшь,
моя голубоглазая Россия
с причёской цветом в спеющую рожь;
под грустную мелодию баяна,
ведущая берёзок хоровод,
она в весенних сумерках медвяных,
как в озере лебёдушка, плывёт.
Плывёт в вечернем платье тёмно-синем,
над бровью – шаловливый завиток…
А в ту войну ты сколько износила
солдатских гимнастёрок и сапог?
А сколько тех траншей, плацдармов было
и сколько ран – в атаке штыковой?
И сколько раз склонялась над могилой
ты матерью, и дочкой, и вдовой?..
Покуда жив, могу дышать покуда,
покуда кровь во мне хоть чуть тепла,
я ни на миг всё это не забуду,
что ты, моя земля, перенесла!
И вот смотрю: прекрасней сказки рая
ты предо мною в дымке голубой,–
пусть там их, за границей, удивляет
и русский гнев, и русская любовь…
Живи, голубоглазая Россия! –
Бессмертна красота твоя и стать.
Мы – русские. Мы – в общем-то, простые.
Но нас врагу вовек не разгадать.

Поющий колокол любви

В садах, разбуженных весной,
сирень неистово цвела,
и для меня, о, боже мой,
была Вселенная мала.
Смеясь и солнцу, и судьбе,
забыв все горести свои,
я слышал в небе и в себе
поющий колокол любви.
Менялись травы и снега,
как в быстрых кадриках кино,
и шалых речек берега,
увы, осыпались давно.
Уходят дни, и не вернёшь,
зови потом, иль не зови,
а ты поёшь, а ты поёшь,
мой звонкий колокол любви.
Я в этой жизни трудно шёл,
кляня дорогу ни одну…
Когда ж израненной душой
к причалу милому прильну,
ты раскачайся надо мной
и снова душу оживи,
как той сиреневой весной,
поющий колокол любви.
И даже если в горький час,
когда не отвести беду,
я с болью, льющейся из глаз,
в снега иль травы упаду,
«Спасибо Вам,- шепну судьбе,-
за бред горячечный в крови,
за то, что в небе и в себе
я слышал колокол любви»

* * *

С детских лет и светло так, и грустно,
А порой и до боли – во мне
это сладкое Родины чувство,
эта верность родной стороне.
В мире верности выше не знаю,
и хлестни хоть двенадцатый вал,
я, целуя багряное знамя,
неспроста на колени вставал,
не согласно тому, что так надо,
что велит нам так строгий устав,–
это право берут, как награду,
на колено под знаменем встав!
Потому, что на знамени этом,
развернувшемся над головой,
кровь в гражданской рубившихся дедов,
кровь отцов на второй мировой…
И не злобствуй ты, чёрная сила,
не слетайся на пир, вороньё:
не возьмёшь ни берёзки в России,
ни единой травинки её!

Ровеснику

Наш первый след
был на земле от следа
солдат войны,
и мёртвых, и живых;
мы –
первые наследники Победы,
зелёные ростки
сороковых…
И вот уже «косая»
выбивает
и нас на перевале
звёздных лет,
что делать,
жизнь без смерти не бывает,
уж так устроен
этот белый свет.
В заботах дней
порой не до улыбок,
всё меньше снится
нам красивых снов;
и много мы
наделали ошибок,
и много лишних
обронили слов.
И, может быть,
мы не сумели шире
смотреть на мир,
в каком случилось жить,
но всё-таки
мы что-то совершили,
чего за нас
другим не совершить.
И, коль уйти мне с песней
недопетой,
уйду,
всего, что было, не кляня,
как продолжатель
добрых дел Победы,
ведь кто-нибудь продолжит
и меня.