Когда таскала снег за окнами
Метель, в зимовье гаража
В стакан повинными поклонами
Текла столичная с ножа.
Ах, за меня сложила голову,
И к откровению близка,
За Мэри в ночь галактионову
Неразделённая тоска.
Поэт, бывало, чуть подкошенный
Гулял, а после ничего,
Любил покрикивать, неброшенный,
Что сам забросит хоть кого.
Его нашли полуодетого,
Он от любви давно отлип,
С балкона он не из-за этого -
Никак не извлекался чип.
К нему, решил, зашли поклонники
Из еху, в синих кимоно,
Вгляделся - это ж партработники,
И без раздумия в окно.
Бутылка выпита и скрючена,
В полёте мыслей никаких,
Жизнь доизучена и ссучена,
Какой еще последний стих!
В окне таскало снег за шиворот
И волокло из чата в чат,
Грозя, что отовсюду выдворят,
Или от Свифта отключат.
Там куртки наспех нахлобучены,
Что великан - то лилипут.
Читать по счастью не научены,
Хотя бы книжку не сопрут.
Лежу с разинутою варежкой,
Улыбка еху не к лицу,
Я Гулливером назван бабушкой,
Жаль, не понравилось отцу.
Меня на всякий случай близкие
Обратно, до родной земли,
Руками моряков потискали
И кандалами подмогли.
Ручьи по ледяному лезвию
Текут на радость кораблю,
Я никому не соболезную,
Жизнь тяжелее - всех люблю.
Свидетельство о публикации №121122509012