Шаг первый

Мне однажды старик рассказал,
что за пятой грядой на востоке,
был оставлен людьми перевал,
но искать там живых мало проку.
Он на карте поставил мне крест,
за границей, в пустой жёлтой зоне.
Здесь никто и не знал этих мест,
а кто знал — уж давно похоронен.

Может врал мне старик, может лгал,
может хитро смеялся за дверью,
только вязли слова, как крахмал,
и я твёрдо решил, что поверю.
Била в спину холодная дрожь,
пульс в висках вырывался наружу,
со стола взяв затупленный нож,
я по лестнице вышел на стужу.

Слабо тлеет на небе звезда,
прорываясь сквозь дымные тучи, —
не очертит мой путь в никуда,
с темнотой ни за что не разлучит.
Под ногами лежал мёртвый снег,
стылый воздух ударил по лёгким —
здесь замедлило время свой бег.

Время здесь стало зыбким и ломким.

Думал только пока об одном —
кем был гость, что явился без спросу?
Что стояло за тем стариком?
Он не местный. Пришёл по морозу.
Не оставил у дома следов,
Испарился, как вышел за двери.
Почему я сорваться готов?
Почему в его сказки поверил?

Я бы принял всё это за сон,
за иллюзию, бред или морок,
но на карте стояло крестом
доказательство.
Путь слишком долог.

Мне не хватит десятка недель.
Впереди контур первого вала,
Ветхий, древний железный тоннель —
Та стена, что годами скрывала
Наши жизни от буйных ветров,
Приносящих продукты распада.

Наш мир рухнул. Он был не готов.
Каждый вал отделяет круг ада.

Первый шаг в бесконечный туман.
Мне старик рассказал напоследок,
что свет Солнца не сломленный там,
что снег белый и воздух не едок.
Мне увидеть хотя бы на миг
мир, что нами был в прошлом потерян.
Дед мой видел тот атомный гриб,
Мой отец не застал это время.
Тяжко жить под промёрзшей землёй —
с детства вырыты наши могилы.

Перевал перед пятой грядой
Вел к себе по дорогам застылым.