Затихла музыка, слегка притушен свет
И посетителей почти уже не стало.
На улице сырой, наверное, рассвет
И выходить давно пора из зала.
Прошли былые, юные года,
Когда по кабакам звездой она сияла.
Теперь сидит одна. Ни счастья, ни вина,
Да и здоровья крепкого не стало.
Не помнит лиц тех многих мужиков,
Кому она саму себя вверяла.
Да это и не самый страшный из грехов,
Которые, так часто в жизни совершала.
Ждёт в съёмной комнате тоскливый не уют,
Холодная постель с казённым покрывалом,
Где гулкие часы двенадцать ей пробьют
И надобно вставать, а ведь ещё не спАла.
Когда бы сызнова всю жизнь свою начать,
В семье с детишками, которых нарожала.
В труде и счастье их растить и воспитать,
Тогда бы ни тоски, ни одиночества не знала.
Свидетельство о публикации №121122402701