Анатолий Белов

АНАТОЛИЙ БЕЛОВ
(1940 - 2014)

Супеси да суглинки,
дедовская земля!
Справить по вам поминки
велено из Кремля.

Русские деревеньки,
отчая весь и выть!
Ни за какие деньги
вас не восстановить.

Божья ль сошла немилость,
вражья ль зачлась «гульба» –
тихо переломилась
крыша твоя, изба.

Скорбно иду деревней,
сам – и отец, и дед.
Тех земляков, деревьев –
четверти даже нет…

***

Цвети, черёмуха, цвети
И осыпайся на дорогу…
Когда нам больше тридцати,
мы прозреваем понемногу
и рассуждаем иногда,
раскрыв окно в пустой квартире,
что нас большие города
лишь ненадолго приютили.
Беги помедленней, река,
родным черёмуховым краем…
Когда нам больше сорока
мы постепенно понимаем,
что крепко держат города,
что время спору прекратиться,
что в край заречный никогда
нам насовсем не возвратиться.

РОДНАЯ ГРЯЗЬ

Не видно гения
в краю невзгод.
Все дерзновеннее
молчит народ

Во тьму бессонную
обращено
зарей злачёное
моё окно.

В небесной роздыми -
вороний гам.
Путями звёздными
летать не нам.

Глазами детскими
лесных озер
ты смотришь, Родина,
на свой позор.

Спасут не идолы
ржаную выть.
Довольно издали
её хулить!

Быльё треклятое,
махнув грачам,
мужик на тракторе
запашет сам.

На избы крайние
перекрестясь,
целуем отчую
родную грязь.

Забудем Родину
всего на час –
и тьма кромешная
обступит нас.

***

Мне снится памятник в России –
У той дороги под уклон,
Где наши матери растили
И жали рожь, и стлали лён,

Где о былом берёзы бредят,
Где отправляясь по дрова,
Никто поныне не объедет
Противотанкового рва.

Там по суглинку
Круг за кругом
Кривые борозды гоня,
Качнулась женщина за плугом,
Но не ударила коня,

Лишь повела тяжелой плетью,
Приметив первую звезду.
А сын её десятилетний
Устало дернул за узду.

И отозвалось мирозданье
Немою музыкой зари
На то, что строгое заданье
Смогли осилить плугари.

Ещё чуть-чуть и – «Стой, работа!»,
И – «Здравствуй, ужин и ночлег!»
Но не дойти до поворота
Им, там оставшимся навек.

ЗОЛОТЫЕ ПЛОДЫ

Там, где в силе дожди,
Там, где солнце в опале,
На безлюдный причал
С теплохода сойду
И увижу не вдруг,
Что ещё не опали
Золотые плоды
В материнском саду.

Восемь яблонь – в грядах
И одна у сарая,
Всю листву растеряв,
Сберегут урожай,
Чтобы понял, зачем,
Каждый год повторяя,
Говорила мне мать:
«В сентябре приезжай…»

Я на миг разминусь
С неприкаянным веком,
Ввергшим пасмурный край
Во вражду и нужду,-
К перевитым стволам,
К перегруженным веткам
По намокшей листве,
Торопясь, подойду.

И в просторной избе,
Покосившейся набок,
Где столетник засох
И будильник затих,
Будет негде ступить
От рассыпанных яблок,
Будет трудно дышать
От плодов золотых.

НАМ ПРЕПОРУЧЕННЫЙ ЯЗЫК
Владимиру Морозову

Хоть претендует Интернет
на все вопросы дать ответ,
глаголами набитый рот
лишь божья стража нам запрёт.

Но вихрем пестрой новизны
мы в круг такой вовлечены,
где нам немыслимо почти
в себе природное спасти…

…Играй, последняя гармонь!
Живой выплескивай огонь!
Пускай от этого огня
зардеет сердце у меня.

Журчи, забытый говорок!
Тебя народ еще сберег
там, где в автобусном окне –
грачи на вспаханной стерне.

Затиснутое в словари,
родное слово, воспари!
И все, достойное любви,
в строке заглавной назови.

Работай, русский алфавит!
Ты – родовит и даровит.
Пусть вечно будут “аз” и “ять”
с краев дозорными стоять!

Он впрямь воистину велик,
нам препорученный язык.
И не зазорно перед ним
себя почувствовать немым.

Никто словесное зерно
не пересеивал давно
так, чтоб на каждый новый звук
все оборачивались вдруг.

И, нерадивый ученик,
что в тайны слов едва проник,
я, озирая людный зал,
сам лишь с три короба наврал.