Константин Коледин

КОНСТАНТИН КОЛЕДИН
(1940 – 2014)

Беспокойной Отчизны просторы,
"Доброхотам" своим вопреки,
Я измерил от устья Печоры
До низовия Волги-реки.
И, идя меж заводов и пашен,
Всюду видел, увы, не один,
Как усердные лекари наши
Превратили страну в карантин.
Пусть того, что нам всем обещали,
Не дождусь до седьмых петухов,
Эта родина нашей печали
Стала родиной наших стихов.
И, ведомый лукавой судьбою,
И обманутый ею не раз,
Может, утром уже не открою
В этом мире живых своих глаз.
Только смерть, пусть и верное дело,
Всё, положим, не так и хитра.
Хоть и ночью, на свете, на белом
Мы ещё доживём до утра.

***

Поэт, бессонницей томимый,
Глядит в пространство, недвижим.
Цветёт цветок неугасимый
Настольной лампы рядом с ним.
Сейчас опять ему подвластно
И зла, и правды торжество.
И всё отчётливо, и ясно
Ночному зрению его.
Там тихо девушка смеётся,
С ладони кормит голубей.
К запруде речка разольётся,
Дневного неба голубей.
Там, надрывая взрослым души,
В чаду смердящих городов,
Ребёнок зажимает уши
От визга встречных поездов.
Смотри, пока не оскудела,
Грехами вечными греша,
Наполненная смертным телом,
Твоя бессмертная душа.
Сегодня с песней безутешной,
А завтра с яростным огнём.
И видит он во тьме кромешной
То, что никто не видит днём.

О РУССКОМ ЯЗЫКЕ

Кому сегодня быть поэтом?
Ни для станка, ни для сохи.
Своим бессонным интернетом
Они задвинули стихи.
Как бы помеченные браком,
Заброшенные в уголки,
Когда-то блещущие лаком,
В пыли и скуке башмаки.
Но, старики и неофиты,
Смеёмся, плачем и поём
С одним и тем же алфавитом,
С одним и тем же словарём.
На нём молили побирушки
В неизносимые сумы.
Творили Лермонтов и Пушкин
И кое-что мараем мы.
И всё вобрал тысячеликий:
Ручейный трепет, медный зык.
И многогрешный, и великий
И мой единственный язык.
И на скулёж во вражьем стане,
Полузабытое вчера,
В годину чёрных испытаний
Мы грянем прежнее: "Ура!"

* * *

Нас вечно манит жизнь другая,
И мириады звёздных сот
Мы пронизаем, достигая
Астрономических высот.
"Науки юношей питают…"
И нет, конечно, их вины,
Что алчный разум их пытает
Смертельной мукой новизны.
А я судьбу свою босую
Не спрячу в рубище обнов.
Пусть за меня проголосуют
Все девять ангельских чинов.
Да будь на то хоть воля Божья,
Как эти песни не нежны,
Мне без родного бездорожья
Другие звёзды не нужны.
Синицей в теле неокреплом,
Зарёю в утреннем стекле,
Песком могильным, стеблем, пеплом…
Останусь на родной земле.

***

Нам покоев не надо -
Век бы спать на полу.
Пошатнулась лампада
Под божницей в углу.
Что-то стукнуло в двери -
Покатилось во тьму.
Я и раньше не верил,
А теперь ни к чему.
Полежи у порога,
Повздыхай, поглазей.
Может недругов много?
Может мало друзей?
Никого не угробил.
В лагерях не сидел.
Было - лишнего попил.
Было - лишку не съел.
И делил на раздолье,
Без обиды и драк,
И любовь, и застолье,
И, конечно, табак.
Так и жил без запаса,
Тратил всё по летам.
Только смертного часа
Никому не отдам.