pour D. La

В какой-то из моментов,
В промежутке между вечностью и ничем,
Неподвластных времени
И оттого едва зримых,

Я ощутил, что не нуждаюсь ни в ком,
Кроме как в тебе, в твоём бытии со мной.

Все идеи, кружившие голову,
Полные пустой избыточности,
Живущие в пространстве желания,
Отделенного от смыслов и знаков,
Порванного на части в экстатическом припадке,
Исчезли как морозный воздух
над утренней стынью.

Находящийся вне оков времени моего сознания,
Смотрящий сызнова на забытые мной пути,
Ты — прозрачность воздуха между стёклами окон и неба,
Растворяющая обыденность стрелки часов.
Очарованный твоим пульсом, звучащим мимолётно,
Отрываясь от орбитальной спирали "адекватности",
Каждый раз я тону в отвлечённом,
Неявленном и не нуждающемся в обозначении.

Ловя на себе взгляды чужих незнаний,
Я избавлен от страха угодивших в засаду зверей,
Ожидающих кары за дерзновение быть.
Я вдыхаю раз за разом воздух,
Что рождается вместе с тобой
На рассвете несчётной зари,
И чувствую волю ниспровергнутой клетки,
Чего никогда со мной не было прежде.

Пребывая в течении жизни, снося ее волны,
Неизменно возвращаюсь я
к чувству о том,
что есть ты.
Одного есть, порой, хватает на то,
Чтобы пробить брешь в куполе гроз,
И явить взору звёздный свет,
Зажигаемый фонарём дивной птицы,
Кружащей в отстраненной ночной высоте.

Ты — неустранимый ориентир соотнесения,
Якорь смыслов и фантазийных форм,
Путеводитель средь розовеющей дымки Парижа,
Композиция кадра в революционной киноленте,
Нежность пригородных солнц,
обнятых бурной естественностью полевого разнотравья.

Ты — неподдельное означаемое,
Сменяющее означающие с лёгким смехом,
Не поддающееся козням языка,
Творящее жизнь без сознания вне рамок безумия,
Будто есть она твое свойство априори.

Все слова, что сорвутся с уст моих,
От лёгкого дыхания ли, от сумасшедшего бега ли,
Не опишут всецело всё то, что несёшь в себе ты.
И попавший в такую ловушку средств выразительности,
Я впервые не чувствую себя в беспорядке.