За белым безмолвием...

ЧЕЛОВЕК

Непознанная взвесь
Всей суммы проявлений
Себя, и этой суммою
Посредь вселенских сил
Он никогда не ЕСТЬ,
И даже в то мгновенье,
Когда об этом думает,
Он - БЫЛ...
А в ненаставшем "том",
Туманном и грядущем, 
И вовсе, вот беда -
Развеется, как дым...
И значит он во всём
Неявленная сущность.
И значит он всегда -
Лишь то, что было им...

***

БЕССОННОЕ

В чреве уснувшего нАмертво дома,
Вкупе с бессонницей, чаем и прочим,
Я привыкаю с семейным альбомом
Тихо пролистывать зимние ночи.

С кожаным скрипом ложатся страницы.
Перед моими рассудком и взором
Годы мелькают, события, лица
Тех, кто и памятен был мне и дорог.

Тех, кто счастлИво прожил, и не очень.
Кто завещал мне и сказки, и были.
Тех, для кого их далёкие ночи,
Вровень с моими - бессонными были.

И, помаленьку смежая ресницы,
Вижу я, будто на городом спящим
Снова кружАтся, как рОзные птицы,
Души стучащих и души обрящих.

Словно, себя простирая сквозь годы
И возвращаясь своим копипастом -
Это от сева вернулось ко всходам
(То есть, почти, как по Экклезиасту),

Время декретов, запретов, наветов,
Брани и стрельб  меж душою и телом,
Время, в котором убийства поэтов
Станут, как в прошлом - обыденным делом...

***

САМСОБОЙЧИК

Чьё-то имя - в записке "за упокой",
Чей-то род к горизонту продляет аист...
Я настолько рад поболтать с собой,
Что в других собеседниках не нуждаюсь...
Чью-то печень прожрала насквозь корысть,
Чья-то жизнь - как сплошная раздача брашен.
Я же так преуспел сам себя изгрызть
Изнутри, что и рак мне теперь не страшен...
Чьи-то души, с рассветом весь мир взлюбя,
На закате сбиваются в волчьи стаи...
Я бы тоже выскочил из себя,
Да вот что-то, сука, не выпускает...

***

МАНДЕЛЬШТАМНОЕ


"Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез..."

"Мы живём, под собою не чуя страны..."
                (О. Мандельштам)

 
Я вернулся, и вновь в городской колготне
И бесславно зажил, и бесправно.
Было тЮтчево в детстве и фЕтово мне,
А теперь стало мне мандельштАмно.

Что мне Осип Эмильич? Ни явь он, ни сон,
Ни от мути нахлынувшей средство.
Просто ту же страну, с перебитым хребтом,
Получил от него я в наследство.

И за нею, как он, устремясь под откос,
Свет и воздух руками хватая,
До прожилок, до слёз, до припухлых желёз
Я другую страну вспоминаю.

И сквозь время, накрывшее нас с головой,
Задыхаясь от гнева кричу я -
Как ты мог не почуять страны под собой,
Если я всею жопою чую...???

***

ЗА БЕЛЫМ БЕЗМОЛВИЕМ...

А за белым безмолвием зимних ночей
Нет предметов. Лишь лютую бороду
По земле стелет грозный старик, и под ней
Не осталось уже непотухших углей,
И не слышно речей, и не теплят свечей
За ослепшими окнами города.

А над миром не небо, а чёрный гранит
И к окошку виском приникая,
Ты услышишь, как он над тобой говорит,
Как надсадно он стонет, как трубно гудит.
И качает собою земной монолит -
Это ненависть глаз не смыкает.

И забьёшься ты лбом об оконный проём,
Точно узник о твердь приговора.
Но в ответ не возникнет в сознанье твоём
Ничего. Только мгла и растущий разлом,
И покой, и могильная стужа во всём,
До чего прикоснёшься ты взором.

И тогда, в пропотевшей насквозь простыне
Ты себя погребёшь, как в могиле,
Чтоб под утро уснуть и забыться во сне,
Чтоб увидеть, как в лодке ты плыл по весне,
И Господь был вторым у тебя на весле,
А архангелы следом трубили...