Не чужой дед

Может был он и вправду особенным,
Никогда не заметным в "злобе",
Только жил старичок обособленно
В на отшибе стоявшей избе.
Самокруткой дымил на завалинке,
(Жег буквально одну за одной),
В виды видавших чиняных валенках,
Все одно - будь то стужа, то зной.
То походкой уходит неспешною
Где сосновый раскинулся бор.
Может в гости к такому-же Лешему,
Или Ведьму где в чаще завел.
Пацанов, еще мало-понятливых
Шельмецов, (в том числе и меня),
От своей плода-сладостной яблони
Как другие деды не гонял.
Да и мы не глумились над ветками,
Не топтали зазря огород.
Старичок был и вправду приветливым,
Внешность в случае этом не врет.
Меж "набегов" и мы расстараемся
Починить покосившейся тын,
Дров наколем, чтоб старый не маялся,
Да наносим для баньки воды.
Нам казалось что жизнь будет вечною,
Станут краше родные места!
Деда как-то нашли рядом с печкою,
Он от жизни однажды устал...
Суть да дело, дела похоронные,
Я тихонько слезинки смахнул.
Фото в рамочке рядом с Иконою,
А на фото лихой есаул.
Шашки нежно рукою касается,
(Как ему эта форма к лицу!),
За спиною казачка-красавица
Поправляет тугую косу.
На груди у Его Благородия,
Полыхая как первый Салют,
В ряд повисли четыре "Георгия",
(А "Кресты" просто так не дают!).
Много ль было ему уготовано
Не узнать... Средь "регалий" иных
Рядом с шашкою в ножнах "буденовка"-
Отголоском Гражданской Войны.
За "святого" молиться иль "грешного"?
Не заглянешь в чужие умы!..
Много было чего понамешано
В судьбах тех кто остался в живых.
То - отрезано, новое - нажито.
Холмик душу его упокой!
Неизвестно что сталось с казачкою,
Что к нему прижималась щекой.
Так частичка чужой биографии
В сердце детском оставила след,
Вообщем старая та фотография
На моей поселилась стене.
Ворошу поседевшие волосы,
(С той поры столько вод утекло).
Вот и я удивительным образом
Стал похожь на него самого.
Если чей-то в минуты застольные
Интерес проявляется вдруг
Говорю, опуская историю -
Это дед мой, я значит - внук.