Геннадий Шпаликов

ГЕННАДИЙ ШПАЛИКОВ
(1937 - 1974)

Я к вам травою прорасту,
Попробую к вам дотянуться,
Как почка тянется к листу
Вся в ожидании проснуться.

Однажды утром зацвести,
Пока её никто не видит,
А уж на ней роса блестит
И сохнет, если солнце выйдет.

Оно восходит каждый раз
И согревает нашу землю,
И достигает ваших глаз,
А я ему уже не внемлю.

Не приоткроет мне оно
Опущенные тяжко веки,
И обо мне грустить смешно,
Как о реальном человеке.

А я - осенняя трава,
Летящие по ветру листья,
Но мысль об этом не нова,
Принадлежит к разряду истин.

Желанье вечное гнетёт,
Травой хотя бы сохраниться -
Она весною прорастёт
И к жизни присоединится.

***

Не принимай во мне участья
И не обманывай жильём,
Поскольку улица, отчасти,
Одна - спасение моё.

Я разучил её теченье,
Одолевая, обомлел,
Возможно, лучшего леченья
И не бывает на земле.

Пустые улицы раскручивал
Один или рука в руке,
Но ничего не помню лучшего
Ночного выхода к реке,

Когда в заброшенном проезде
Открылись вместо тупика
Большие зимние созвездья
И незамёрзшая река.

Всё было празднично и тихо
И в небесах и на воде.
Я днём искал подобный выход,
И не нашёл его нигде.

***

Людей теряют только раз,
И след, теряя, не находят,
А человек гостит у вас,
Прощается и в ночь уходит.

А если он уходит днём,
Он всё равно от вас уходит.
Давай сейчас его вернём,
Пока он площадь переходит.

Немедленно его вернём,
Поговорим и стол накроем,
Весь дом вверх дном перевернём
И праздник для него устроим.

***

По несчастью или к счастью,
Истина проста:
Никогда не возвращайся
В прежние места.

Даже если пепелище
Выглядит вполне,
Не найти того, что ищем,
Ни тебе, ни мне.

Путешествие в обратно
Я бы запретил,
И прошу тебя, как брата,
Душу не мути.

А не то рвану по следу,
Кто меня вернёт?
И на валенках уеду
В сорок пятый год.

В сорок пятом угадаю,
Там, где – боже мой! –
Будет мама молодая
И отец живой.

***

Хоронят писателей мёртвых,
Живые идут в коридор.
Служителей бойкие мётлы
Сметают иголки и сор.

Мне дух панихид неприятен,
Я в окна спокойно гляжу
И думаю - вот мой приятель,
Вот я в этом зале лежу.

Не сделавший и половины
Того, что мне сделать должно,
Ногами направлен к камину,
Оплакан детьми и женой.

Хоронят писателей мёртвых,
Живые идут в коридор.
Живые людей распростёртых
Выносят на каменный двор.

Ровесники друга выносят,
Суровость на лицах храня,
А это - выносят, выносят, -
Ребята выносят меня!

Гусиным или не гусиным
Бумагу до смерти марать,
Но только бы не грустили
И не научились хворать.

Но только бы мы не теряли
Живыми людей дорогих,
Обидами в них не стреляли,
Живыми любили бы их.

Ровесники, не умирайте.

***

Никогда не думал, что такая
Может быть тоска на белом свете.
К. Симонов

Солнце бьёт из всех расщелин,
Прерывая грустный рассказ
О том, что в середине недели
Вдруг приходит тоска.

Распускаешь невольно нюни,
Настроение нечем крыть,
Очень понятны строчки Бунина,
Что в этом случае нужно пить.

Но насчёт водки, поймите,
Я совершеннейший нелюбитель.

Ещё, как на горе, весенние месяцы,
В крови обязательное брожение.
А что если взять и… повеситься,
Так, под настроение.

Или, вспомнив девчонку в столице,
Весёлые искры глаз,
Согласно весне и апрелю влюбиться
В неё второй раз?

Плохо одному в зимнюю стужу,
До омерзения скучно
в расплавленный зной,
Но, оказалось, гораздо хуже
Бывает тоска весной.