Баллада о камере пыток самарского острога

Не палаты дворца.
В этой пыточной, как в кабаке,
Кислый запах сивухи и крови, и запах железа.
По сырым кирпичам
Тень гуляет с клещами в руке
да на дыбе хрипит киргизенок болезный...
Что ж, не минуть и нам...
Вон, как зорко глядит
Вроде мимо меня
Господин подпоручик Державин.
И перо на столе.
На скобленом столе.
Только край у стола
Словно в плесени ржавой.
Рьяно барин Державин старает чины.
Нам-то ясно — Пресветлая плаха престолом.
Отвечаю... Зачем?! Перед Русью не знаю вины
И не каюсь в грехах перед катькиным грязным подолом.
Киргизенок сомлел,
Телом, видно, ослаб
А душа воззарилась
Над степью свободы. — Ну-у! Да-а-авай!
Принимай дорогого посла!
Сочини ему славную оду.
Ах, бра...!
Мать ва-а-а!
На хр-р-р... Х-р-р,
Россия... Х-р-р корень...
Хр-р-р корень из воли не вырвешь...
Зря, что ль, ветер степей
Поднялся на дыбы?
Бойтесь ветра свободы, стервы...
...«Так, что дале?
...Сей вор, как сподвижник известный самозванца
и бунтовщика Пугача...»
И задумался гений российской словесности
За блестящей от пота спиной палача.