1. Братец-волк

Под лесопарковым сводом тропинки погнуты,
ветер сложил пакетики в оригами.

Ходит он по дворам, долго смотрит в окна,
не замечая воздуха под ногами.

Ищет, не зная, что ищет,
в карманы ладони прячет,
не замечая, как падает снег на крыши,
не замечая, что руки его
бесплотны, полупрозрачны,
что из спины прорастает комок из крыльев.

Ходит по веткам берёзовым, лысым, колким,
ходит под низким декабрьским тёмным небом.

Ходит, почти не вспоминая о братце-волке.

Хоть, если честно, оно и на волка похоже не было.

*

Там, в лесопарке, они с пацанами играли летом,
били камнями бутылки от лимонада.
В десять лет палка в руке
становится пистолетом,
в десять лет шишка в ладони блестит гранатой.

В десять лет кажется: стыдно позвать на помощь.
В десять лет шёпот загробный живёт в иголках.

...как он отстал от товарищей – сам не понял.
Понял всё, только увидев в тени сосен братца-волка.

Братец-волк глянул, огромный, тысячеглазый,
щупальцем ткнул в пень, давясь хриплым влажным рыком,
тысячей ртов улыбнулся почти что ласково,
тихо сказал человечьим голосом:

– Ну  же. Прыгай.

*

Но он, конечно, не прыгнул, перепугался.
И убежал.
А ночью кошмар приснился:
тёмный колодец, в нём плещет алое,
и под землёй что-то мерно стучится снизу.

Под пеленой низких туч и росчерком дыма серого,
под занавесками хмеля, вплетёнными в сетку-рабицу
мерно стучится большое живое сердце,
влажное сердце неспящего волка-братца.

Мама меняла компрессы, врачу звонила,
ставила банки, кутала шею шарфом.

Братец-волк ждал. Ждал долго и терпеливо,
тысячей глаз желтоватых смотрел из шкафа.

*

Он поступил. Женился. Закончил аспирантуру,
не из любви к науке, нет, – в армию не хотелось.
Преподавал историю и культуру.
Гнал коньяком усталость и омертвелость.

После жена рыдала: алкаш, мне всю жизнь испортил!
Так и ушла, забрав и кота, и дочку.

Братец-волк ждал, выдыхая грибные споры,
в чёрной земле, в сплетениях снов и почек.

Вис аргиопой в полотнах белёсых лесок,
звёздами падал в омуты ночью летней.
Шляпками ржавых лисичек манил в подлесок.
Ждать он умел.

Научился за пять столетий.

*

Принцип спокойной жизни: сглотни ком в горле,
вперься в экран, побеждай в игре зомби-вирус.
И никогда, – слышишь? – не возвращайся в город,
в провинциальный город, в котором вырос.

Делай звук громче и повторяй: пошёл ты.
Пей до отключки, до пелены кровавой.
Словом, старайся сделать чуть тише шёпот,
шёпот из тёмных углов и из-под кровати.

Диссер пиши до боли, до отупения,
чисти пустой холодильник от корки инея.
Так заземляйся, с почвой ищи сцепление.
Чтобы не прыгнуть и не... и не...

*

Мама звонила ночью, рыдала в трубку.
Он не хотел, но поехал.

Под жёлтой лампой
в лоб целовал напомаженный сизый труп, но
так и не смог поверить, что это папа.

Братец-волк ждал на кладбище, в крике птичьем,
злой и весёлый,
как выпивший поп-расстрига.
Вился в пожухшей траве, ухмылялся хищно
тихо шептал ему:
прыгай.

Тогда он прыгнул.

*

Если подпрыгнуть, тело лишится веса,
если подпрыгнуть, тени вплетутся в кроны.
И лесопарк станет тёмным и древним лесом.

Здравствуйте, братец-волк,
здравствуйте, братец-ворон.

*

Лунный свет в тысяче глаз плещет алым соком.
Тех, кто, подпрыгнув, взлетел, не вернуть обратно.

Ходит по тёмным дворам он и смотрит в окна.
Ищет того, кто ему станет новым братом.