Я, Анна, лежала желанная - 50

Тридцать седьмая глава. Юнона.*

Её преследовали эти навязчивые ритмы.**

- Здравствуйте.
- Здравствуйте.
- Как у вас дела?
- Хорошо, спасибо.
- Хорошо.
....,....
- Здравствуйте.
- Здравствуй, Лиза.
- Как у вас дела?
- Спасибо, всё хорошо.
- Ясно.
- А твои дела как?
- Хорошо.
- Молодец.
- Я пошла на автобус.
....,....
- Здравствуйте.
- Здравствуй.
- Как ваши дела?
- Всё хорошо, Лиза, надеюсь, что и у тебя тоже.

«Ну почему, ну почему вы все так одиноки?!» – подумала Галя про людей, которые внезапно пишут ей в соцсети. Людей, с которыми она незнакома, которым хочется выговориться, и не с кем. – «Почему вы все так одиноки, даже в любви?» - Удивлялась она, листая фотографии девочки, селфи с её мальчиком, читая её статус – «люблю».

***
С Женькой Галя познакомилась в разрыве с первым супругом. Он был странен, этот парень, хоть и себя она к нормальным не относила: ей порой казалось, что она попала в этот мир по какой-то ошибке. Она не понимала, как себя вести («будь собой, все остальные роли заняты»), чем заниматься, как вообще тут жить – а время шло, она старела, чем дальше, тем стремительней. И карл ей объяснил – что да, система, бывает, сбоит.
"Вот человек несёт в авоське всю историю своей жизни", подумала Галя, заглянув мимоходом в сумку проходившего мимо мужчины. Там торчало горлышко пивной бутылки, хвосты какой-то рыбы и почему-то коробка обезжиренного кефира. "С ночёвкой", рассуждала она. "Пива одна, значит, сторожем в ночную, и наутро кефир".
На следующий день он прошёл мимо неё снова, и на следующий тоже. А после стал встречать с работы и провожать домой. Им было негде уединяться, их на ночь приютил какой-то Женькин друг. Он жил в двухкомнатной, с женой, оба пропитые, она трудилась дворником, а он пенсионер, но возраст был ещё далёк от пенсионного. «Они на инвалидности, оба, - пояснил Женя. – Надя получила травму головы, а до этого работала экономистом. А Витольд – вообще профессор. Так что ты молодец, что это приняла, не отвернулась». Галя поняла, что это было также и проверкой. Но всё же, несмотря на голод, она отказалась от еды, которую представил суп: гороховая каша, вода, и плавающие толстые куски свиного сала. Как ни жила она нищо, еду готовила всегда, чтоб было аппетитно. Чтоб самая невкусная невкусность сама просилась в рот. И тем не менее, спасибо этим людям за то, что их приютили! Она погладила слегка вьющиеся светло-русые волосы на женькиной голове, отёрла ладошкой со лба его капельки пота.
- я тебя люблю, - сказала она неожиданно для самой себя. Тем неожиданно, что поняла, что это правда.

***
Мои ноги стали ватными, дыхание участилось и стало поверхностным. Кислорода начинает нехватать. Сердце бьётся бешено, хоть и тренировано хорошо. То ли снег такой глубокий, то ли плотности другой. А может, просто меня покидают силы. Но об этом я стараюсь не думать. Я кружу, кружу, кружу по этому дикому лесу, похоже – искусственному, будь у меня верёвка, я б давно могло определить это так, но всё моё снаряжение утопло в болоте, вместе с тем поганым существом. Стоп, никаких ругливых слов, здесь это плохо действует на карму. Просто ощущается так. Все плохие/невесёлые/унылые/дурные мысли, обвинения, оценки – ведут к чему-то нехорошему, а может, просто даже никчему, точнее – просто не дают выйти, точнее – просто перекрывают ход… А мне ещё неизвестно, сколько тут грести. Моё терпение уже чувствует назревающий конец. Стараюсь не впадать в отчаяние - тогда меня не вытащит никто. Успокаиваю себя последними остатками сил. Стараюсь ровно дышать. По-прежнему, живого никого. По-прежнему ощущаю чьё-то присутствие.
Снег. Он и правда, искусственный. Но не сказать – он неживой. Хотя, он неживой, но – разумный. Падают снежинки, ложатся, я как-то связано с каждой из них. Они ложатся судьбоносно, как монетки, - решка-орёл, и каждая из них, такая маленькая, важнее, чем одно большое Я.

*Богиня – покровительница государства.
**2013, Фани Ардан.