Я опять зарыдаю...

                "Сусальным золотом горят
                В лесах рождественские елки,
                В кустах игрушечные волки
                Глазами страшными глядят.
                О, вещая моя печаль,
                О, тихая моя свобода
                И неживого небосвода
                Всегда смеющийся хрусталь!"

                (Осип Мандельштам)


Я опять зарыдаю, читая хрустальные строки,
я опять не смогу до конца, собирая в пучок,
пропуская сквозь мозг или сердце широким потоком,
расшифровывать коды кровящих испуганных строк.

Там кружит «воронок», что приставлен заглядывать в окна,
там в полночном бреду отмечаются взглядом снега,
что распятое тело должны в путевые волокна
пеленать, забавляя и теша «большого» врага.

Этот маленький, этот кремлями испуганный гений,
кто в могилу упал, как простой обезличенный труп,
как трава сквозь гранит, пробивается в жизнь поколений,
где испытывать принято властью «на понт» и «на зуб».

Я озябну опять – там лесами рождественских елей
вновь придут январи с холодами и волком, и мглой...
Там он жил и любил. Там строкою античных свирелей
те звенящие строки, как кожей, сроднятся со мной.