Хилые души

В углу позабыты коняги- савраски,
Нечитаны книжки: рассказы и сказки.
Под креслом пылятся лисицы и волки,
У ёжика вырваны с корнем иголки.
Разбросан по полкам набор Айболита
И в тазик Еноту вода не налита.
Жираф под кроватью с поломанной шеей
И стал Бармалей вдруг милей и добрее:
Усы оторвали, сломали пистоль.
На шарфике Феи "куражится" моль.
Мальвина на "кухне" сожгла пироги,
В шкафу Буратино не видит ни зги.
Там сеть паутины колышется вяло
И куклы лежат на полу как попало.
Где же хозяева этого "Рая"
И почему здесь никто не играет?
Где же читают и учатся дети?
Всё к паучку отправляется в сети!
... Дети играют и "учатся" рядом:
Цепко вцепились за пиксели взглядом.
В кресле ссутулившись в клавиши тычут,
Что- то по- своему в чате талдычут.
Слов не понять: междометья и крики.
Лайки какие-то, классы и фрики.
Как же не вспомнить тут Кузькину мать?
- Вы перестанете жизнь понимать!
Часто наушники воткнуты в уши,
Словно в прострации хилые души.
Мне этой жизни уже не понять.
Вновь вспоминаю я Кузькину мать!