Дори

Когда все ещё помнили желтые стены,
страдали от гриппа и скучных соседей,
пытались бороться за перемены,
ища смысл жизни и кинокомедий,
носили рубашки «на каждый день»,
верили в чудо случайных событий
и томно страдали по городу N,
этот город рыдал на забытом санскрите,
хотел утопиться в Нефритовом море,
наглотаться дыма от автомобилей,
пройти на красный сигнал светофора,
разбиться о землю как ангел без крыльев.

На восьмом этаже на окраине города
горела свеча с ароматом корицы,
фитиль согревал чьи-то руки от холода,
а воск растекался по книжным страницам.
Неоплаченный счёт за последний квартал,
пыль по углам и мертвые мухи,
какой-то глупый смешной сериал,
портрет на стене очень древней старухи,
дешевый кофе с соседней заправки
на грязном и липком кухонном столе,
повсюду разбросанные булавки
и фото, горящее в тусклом огне.

Она долго сидит за столом у окна,
длинные волосы, тонкие руки,
ровная, как тростинка спина
и мысли, заполненные желтой скукой,
она задыхается в городском шуме,
утопает в красном и белом вине,
попадает навеки в сиреневый сумрак
и взгляд серых глаз обращает к стене.
Она хотела летать без ангельских крыльев,
а мир ее встретил лишь пылью и мухами.
На стене фото девушки юной винтажного стиля,
за столом у окна тело древней старухи.