Племянники солнца и ветра

Глава первая. На фрилансе.

Надо бы вернуться в прошлое и сказать самому себе, что работать на фрилансе это не так уж и круто. Не так уж и круто, когда толком ничего и не умеешь. Но разве я-прошлый послушал бы? Конечно нет. Из немногих, умно выражаясь, личностных качеств Апполон Людвигович обладал разве что упрямством и онкологической стадией пофигизма. На имя не смотрите. Мои родители знали толк в комедии, но не особо различали стэнд-ап сцену и реальную жизнь. Собственно, умерли они тоже прикольно. Они врезались в фуру с мягкими игрушками. Папа как-то маме обещал, что завалит её плюшевыми мишками. Ну что ж. Он не соврал!
Вообще, смотря в прошлое, ни о чём я не жалею. А чего жалеть? Мою жизнь можно хотя бы назвать забавной. Про неё, возможно, напишут роман или повесть. Или на крайний случай рассказ. Почему я так решил? Так всё просто. Во всех книгах героям живётся тяжело, они путешествуют или сидят на месте, но при этом обязательно либо голодают, либо страдают. Я занимался и тем и этим поочерёдно, а иногда и одновременно. Если какой-то ваш знакомый очень хочет переехать из Казахстана или России в Европу во что бы то ни стало, то советую ему напомнить, что бездомным плохо в любой стране. Кроме Германии. Но кто же меня-оборванца туда пустит? Будь я пограничником – сразу бы очередь зарядил промеж глаз, чтоб не мучался бедный. Эх… Если ты сам не прочь себя при каком-то раскладе убить, то это многое говорит о самооценке, не так ли? Зато я не гордец. Это же плюс, правда?..
***
Наконец-то Вена! Не хочу описывать все свои подработки: кому интересно слушать про мытьё полов в Польше? Да никому. Чёртовы пшеки платят мало, да ещё и смотрят свысока. У бедности есть очевидный плюс: когда тебе нечего терять, то можно быть кем угодно на словах! Хоть экстремальным расистом! И тюрьма меня не пугает, там кормят три раза в день и люди интересные. Сидел как-то раз в Норвегии, это было что-то! Вытурили, конечно, быстро. Но нарушить Норвежский закон ещё хоть разок – мечта великая, но, увы, несбыточная. Кто же меня туда пустит-то?..
Вернёмся к рассказу о Вене. Это не город, а настоящее чудо! Видно, что когда-то тут был центр великой и богатейшей империи. Всё выглядит величественно и опрятно. Камни мостовой искрятся на солнце после дождя, статуи немыми наблюдателями нависают над людьми, а каждый второй дом когда-то принимал у себя какую-нибудь знаменитость. Я вот устроился на чердаке дома, где когда-то по уверению хозяйки жил Моцарт. Это, разумеется, брехня ещё та, но всё равно забавно. Цену она взвинтила солидно. 75 евро за три дня – дольше она меня терпеть не собирается. Дал ей немного в качестве задатка, чтобы бабка сразу не просекла, что уже на вторую ночь меня и след простынет. Она-то думает, что зовут меня Денис Стародубов. Вполне себе русское имя, да и внешность у меня очень даже русская. Когда заявит о том, что её обманули, никто и не подумает искать Апполона Людвиговича. Спасибо мама и папа!
Разумеется, приходится брать поддельные корочки постоянно. Но все эти бабки и деды, которые в чёрную сдают комнаты и квартиры, никогда не проверяют документы более чем один раз пробежавшись по ним взглядом. Ведь если начнут требовать проверенных бумаг, то я потребую договор. Никто же не хочет платить налог, верно?..
Бабка ушла очень довольная, когда убедилась, что в своём маленьком чемоданчике я привёз лишь одежду и пару книг, а не расчленённое тело Джонни Деппа и тесак мясника. На улице уже было темно. Из моего крохотного окна хорошо просматривалась улица, отлично освещаемая тепло-жёлтым светом кованных фонарей. По мостовой степенно гуляли уж очень приличные парочки в смокингах и вечерних платьях. Жаль, что по этой улице не едет премьер-министр Австрии и я не снайпер, которому платят за его голову порядка пары миллионов. Уж очень хорошо улица просматривается…
Ну да пора прекращать мечтать и глянуть в газету. Она, разумеется, была на немецком. Но я знаю четыре языка: английский, французский, испанский и немецкий. Русский не в счёт, толку от него ноль. Достоевского что ли читать? Там с первой страницы загнуться хочется.
Так-с, на складе какого-то интернет-магазина нужен грузчик. 30 евро в день это отнюдь не плохо. Цены в Вене, конечно, грабительские. Но кто сказал, что я буду покупать, а не воровать? Еду сопру, с домом всё уже решено, а денежки потрачу где-нибудь в том месте, где не все люди ещё носят чёртовы смокинги от Армани. Из кто там их делает? Никогда раньше не видел города, где так много магазинов со смокингами. Пытался носить. От копов убегать в этих штуках неудобно.
***
Чёртов склад оказался довольно далеко. Пришлось спуститься в метро. 5.50 евро за гребаный билет на восемь часов!!! Я, конечно, не стоил иллюзий на тему цен, но это уже вне всяких рамок! Пришлось втихаря выжидать, пока охранники пойдут пить свой треклятый кофе. Право, мне и секунды без их взгляда хватило, чтобы бесшумно перемахнуть защитные ворота. Нет бы турникет поставить? Через него сигать не так сложно.
Потом ещё и бежать пришлось, потому что какой-то дедок, в довольно симпатичной шляпе и с красивой бородкой, стоит отметить, закричал, что тут Trittbrettfahrer! Вот не мог же сволочь просто помолчать. Я, убегая, кинул ему напоследок скромное Bastard, ибо чего пожёстче на немецком вспомнить не успел. Охранники догнать меня не успели – двери закрылись много раньше, чем они к ним подбежали. В вагоне на меня смотрели все укорительно, но общественное порицание для меня – лучшее наказание, так как срать я на него хотел. Недели через две буду в другой стране. Незаконно, разумеется. Но буду же.
***
Если то место, куда меня наняли – склад, то я Папа Римский. У пшеков тоже было ничего так, но Венский склад поражает чистотой! Всё аккуратно, всё блестит. Погрузчики работают исправно все! А мои коллеги – это не кучка трясущихся алкашей, а группа вполне себе образованных людей, которые приехали на заработки. Один из них даже читал «Венецианского купца» - любимая моя пьеса у господина Уильяма Шекспира, так что во время работы нам было о чём поболтать. Жаль, что не пришлось разгружать ящики с мясом, а то я бы выдал свою коронную шутку о фунте плоти. Фанаты бы оценили…
К превеликому удивлению начальник не изволил нас задерживать до трёх часов ночи, а отпустил ровно в то время, в которое было прописано в «договоре». Как же хорошо, что он решил следовать правила этой липовой бумажки без печатей и подписей, очень мило с его стороны. До того, как свалить с моей необъятной родины, я хотел стать юристам. Слава богам у меня не было ни денег, ни связей, чтобы попасть на хороший юридический, но в рамках подготовки к экзаменам я кое-что успел выучить. Когда я заявил господину кладовщику, что прекрасно знаю, что налога он не уплатил с нашей зарплаты, он ничего не сказал в ответ, но всё же сунул тихонько мне десятку в карман. Ясное дело, по меркам Вены это была та ещё дрянная подачка, но я не особо гордый.
Когда я покидал склад, было уже где-то семь часов вечера. Все мои коллеги столпились неподалёку от выхода и что-то оживлённо обсуждали. Я к ним подошёл.
-Wor;ber sprichst du? (О чём вы говорите?)
-Der verd;chtige Mann bietet wieder einen Job an. (Подозрительный тип опять предлагает работу.) – Ответил мне тот парень, с которым мы обсуждали пьесу и показал куда-то мне за спину. За углом здания и правда кто-то стоял. Я, недолго раздумывая, направился к «подозрительному типу», так как именно такие типы обычно платят много за всякую дармовую работёнку. Я работал наркокурьером в Варшаве, я знаю. Мужчина был одет как самый обыкновенный подозрительный человек. Длинный чёрный плащ, широкополая шляпа того же цвета и замутнённые чёрные очки. Заприметив меня, он выпрямился и первый поздоровался.
- Здравствуйте. – К моему удивлению он не просто знал русский, он ещё и опознал во мне русского, хотя от акцента я почти полностью избавился.
- И вам не хворать. Мне тут те господа-грузчики сказали, что вы предлагаете работу. Сколько платите?
- А вас не интересует, в чём заключается работа?
- У меня система простая. Если платят много – то не интересует, а если мало – то тоже не интересует. Хорошая система, рабочая.
- Тогда, считайте, что вы нам подходите. Я предлагаю вам полторы тысячи долларов за простую доставку.
- Наркотики? Оружие? Не делайте вид, что я ничего не понимаю.
- Я дам вам три сотни задатка, если будет меньше вопросов, и вы соизволите явиться в одно миленькое кафе в пяти минутах ходьбы от Венской оперы. Не советую вам убегать с деньгами. Если хорошо справитесь с заданием, то, скорее всего, получите не просто высокооплачиваемую подработку, но постоянное место.
Разумеется, я согласился! Если человек предлагает задаток, значит он не планирует избавиться от тебя, по крайней мере сразу не планирует, а как только запахнет жареным – меня и след простыл. Да и три сотни на дороге не валяются. Господин в подозрительном прикиде отсчитал мне задаток, всунул адрес кафе и спросил моё имя. А потом произошло кое-что, из-за чего я не мог уснуть…
- Скажите пожалуйста, как вас звать, чтобы мой человек знал, кому передать посылку.
- Денис Стародубов меня звать.
- Большое спасибо за честность, Апполон Людвигович. Желаю вам приятного вечера.


Глава вторая. Выход в свет
Знаете, достать оружие не так уж и сложно! Правда, в любом городе найдётся достаточное количество мудаков, готовых и ребёнку продать немного метадона или кокаина, лишь бы деньги были! Ввиду предстоящей работы (а я искренне не верил, что дело, за которое дают больше тысячи зелёных, не может обойтись без стрельбы) я и решил достать пушку. Какую-нибудь вшивую, но всё же! 38 калибр, например. Знатоки оружия любят устраивать диспуты на тему того, какой калибр лучше. Отдача, сила, скорость… По мне, так если в упор стреляешь, то без разницы что за пуля. Стену всё равно покрасит.
По дороге в свой временный дом я заскочил к старому другу. У каждого человека, имевшего делишки с криминалом, есть такой друг, который всё может достать. Верно? Так оно и есть. Чаще всего у многих людей этот самый товарищ – один и тот же человек. Моего звали Билли. Конечно Билли! Ну а почему нет? Настоящего его имени никто и в помине не знал, так какая разницы, каким словом его окликать?
Я зашёл в тусклую подворотню (и в Вене такие есть), где свернул в ход, ведущий в потайной подвальчик. Я показал Билли три сотни, сказав, что это лишь аванс и уже через десять минут передо мной лежал пистолет 38 калибра. В мире живого оружия он был бы дряхлой немощной бабушкой девяноста лет отроду с монтировкой. Короче говоря – есть трудности в применении. Но мне только на раз.
Направился на квартирку я немного другим маршрутом. Скорее всего местные власти знали о Билли (власти всегда знаю об организованной преступности. Иначе как бы они взимали с неё налоги? Ну, или наоборот. Это уже от степени идиотизма власти зависит). Скорее всего они следили за клиентами Билли, чтобы изредка отлавливать мелких рыбёшек и улучшать статистику по раскрываемости и отлову. Жаль, что нынче цель — это циферки в отчёте и на красивые графики, а не реальная безопасность населения. Я, как честный вор и аферист, жутко таким положением дел возмущён!
Сразу по приходу домой я завалился спать. Дверь забаррикадировал тумбой, чтобы старуха-хозяйка не посмела мне мешать. Утром проснулся (собственно, что ещё можно делать утром?) и решил не медлить и сразу обременить себя выполнением работы. Мне сказали, что нужно найти маленькое кафе в пяти минутах ходьбы от Венской оперы. Как я его найду? Впрочем, такие люди обычно сами находят. А если не смогут найти – значит я легчайшим образом заработал три сотни долларов. А это день в хорошем номере! При условии, что ты идиот. Или полмесяца без голода. При условии, что ты умеешь видеть дальше собственных ресниц. Полезное умение…
Венская опера находилась в центре города, как и всегда. Только вот народу вокруг неё столпилось что-то многовато… Не то что бы я был удивлён большому количеству людей в центре великого города, но ведь даже пройти не было шанса! Передо мной раскинулось море людей. Их шляпки и волосы сливались в колыхающийся и дребезжащий океан, издающий противные раздражающие звуки. Шум! Ненавижу!
С трудом я смог обойти толпу и выскочить на другую, совсем пустую улицу. И вдруг я выхватил взглядом плакат на доске объявлений. Если перевести его, что написано было следующее:
Уникальная, историческая возможность! Знаменитый Венский бал, устраиваемый лишь раз в год, будет проведён повторно в честь знаменитого Матиуша Риммера, удостоившего Вену своим визитом. Именно наш великий город станет отправным пунктом для кругосветного тура знаменитого вундеркинда и его виртуозной игры на скрипке! Спешите! Лишь немногие смогут так близко увидеть пророка музыки нашего времени!
Всё сразу встало на свои места. Да, я слышал о мальчике-гении Риммере. Каждый второй называл его вторым Моцартом. Остальные же говорили, что Матиуш точь-в-точь как Моцарт, только в два раза искуснее. Общество не хотело допустить старой ошибки – загубить талант ещё в молодости. Уж слишком часто бывало так, что людей, способных изменить мир, сжигали или презирали, отчего они умирали в безвестности, одни. Но теперь-то мы поумнели. Мы не упустим пророк своего времени. Точнее, они не упустят. Мне-то до скрипачей дела нет.
Что-то заставило меня обернуться. Я увидел милое кафе за своей спиной. Оно находилось наполовину внутри здания, вторая часть лежала на открытом воздухе под навесом. Границы ресторанчика очерчивались высокими горшками с какими-то цветами. Самое странное то, что в кафе никого не было! Да, на улице было немного пасмурно, небо затянуло, но и внутри ресторанчик тоже пустовал! Я смог разглядеть только парочку скучающих официанток, болтавших близь барной стойки и бородатого мужчину за этой самой стойкой, протирающего бокалы.
Но всё же там было не пусто. Там сидел один единственный гость. Я подошёл ближе к зеркальным стенам, чтобы разглядеть его получше. Клетчатый костюм, украшенный цветком ириса. Пижонская шляпка, из тех, что были популярны лет тридцать назад. Но пижон из прошлого пялился во вполне себе современный смартфончик. Рядом с его столиком стояла небольшая трость. Вроде, с головой бульдога. Не ручаюсь.
Я вошёл в кафе. Что-то я чувствовал. Из того рода ситуация, когда ноги сами несут. Персонал на меня внимания не обратил, а вот пижон сразу наградил улыбкой и поднял тост: он пил шампанское.
- Вы должны мне кое-что передать.
- А вы догадливый. Мало кто в наше время доверяет интуиции.
- Не знаю, как вы прогнали отсюда людей, но это всё же можно трактовать как знак. Не так ли?
- Ха-ха-ха! Ручаюсь, месье, прогонять никого мне не пришлось! Люди как-то сами предпочитают меня избегать.
Он протянул мне руку, и тут я всё понял. Его ладони, пальцы и даже лицо были покрыты маленькими нарывами, наростами и трещинами. Как я мог не заметить! Этот человек гнил изнутри, или нет. Я не знаю, как убивает человека проказа… Но видел, что ждёт в конце. Я видел людей, чье тела заросли отвратительными, будто живыми, наростами. Когда я на них смотрел, мне казалось, что в этих бугорках кожи живут сотни тысяч пауков, а внутри человек уже полый. У него выжрали мозг, всю плоть и кровь и вот скоро насекомые прогрызаться сквозь кожу, и огромная волна хлынет в мир, оставляя тихо лежать опустевшую оболочку. Но у пижона была другая форма болезни. У него на коже образовывались дырочки и впадинки, его лицо словно становилось дырявым решетом. Как же мне тогда хотелось вышибить мозги этому уроду! Прокажённый! Тварь! Ненавижу всех этих людишек с редкими болезнями и прочей гадостью. Лучше, чем тратить деньги на бесполезные попытки из вылечить – лучше сразу прибить и сжечь где-нибудь подальше от людей, чтобы никого не смущать и никому не мешать.
- Чего же вы застыли? Перед вами не господь бог, а просто посланник вашего работодателя. Садитесь. По вам понятно, что храбрости пожать руку мне вам не хватит.
Я сел, а урод поспешно надел перчатки и уже защищёнными руками полез под стол, откуда достал довольно компактную коробку, завёрнутую в газетную бумагу.
- Вот и посылка, которую вам предстоит доставить. Не беспокойтесь, я трогал коробку только в перчатках. Слово джентльмена.
- И куда же мне нужно доставить эту прелесть?
- В Венскую оперу, как раз в разгар бала. Оставите на столике. Деньги получите сразу по выходу из здания. Пожалуйте, ваш билет!
Он с секунду порылся в кармане пиджака и достал красивый глянцевый билет в белых и золотых цветах. У меня было лучшее место. Такие стоили немало, да и покупать из надо было задолго до самого действа.
Я хотел задать вопросы, но не успел. Пижон-прокажённый-посланник выхватил из внутреннего кармана пиджака пистолет и вышиб себе мозги – оказал мне услугу. Ха! Сразу завизжали официантки! Разбился стакан бармена, а я уже выскочил из кафешки с посылкой под мышкой. В висках пульсировал азарт, сердце билось снова быстро, и я чувствовал себя живым!
Громко сказано – растолкал толпу на подступах я оперу. Но ведь так и было! Все эти богатые снобы совсем позабыли, каково это – бороться. Они что-то возмущённо ворчали, когда я хватал их и отталкивал в сторону, чтобы пройти самому. Вся очередь считала меня хамом, ибо каждый в ней был мною облапан или задет, но и что с того? Какая собственно разница, что обо мне думают эти придурки?
Билет пробили моментально. На меня посмотрели презрительно и пропустили внутрь. Наверное, они думали, что это меня смутит. Ничего не скажу кроме того, что плюнул этому билетёру на ботинок сразу как он вернул мне бумажку.
Мальчишка Риммер пилюкал на своей скрипке в главном зале, на последнем этаже здания. Любая скрипка отвратительна! И чего в нём нашли? Рок и рэп, вот что рулить. Всё остальное – мусор.
Чтобы оставить посылку нужно было найти для этого место. А все столы были заняты едой и бокалами! Я принял единственно верное решение: уничтожить всё содержимое бокалом на столике, дабы освободить место для посылочки, которую, к слову, досмотрели. Внутри оказалось пирожное. Ничего криминального. И за это столько денег!
Бокалы были опустошены за пять минут. Двадцать бокалов за пять минут. Рекорд! Ошалевшие гости пялились на пьяного и ржущего меня. Уроды! Кретины! ****и! Вот вам посылочка! И стойте тут в щегольских платьях, на цену которых можно год кормить семью в Румынии. Жрите фондю и тофу. Если бы родители не умерли, то я мог бы стать таким. Таким, как они. От одной мысли тошно! И не только от мысли меня уже тошнило… Я оставил коробку на столике и направился к выходу. Никто меня не останавливал. И так бы скоро попросили за манеры уйти подальше. Я был рад вырваться из этого гадюшника и вдохнуть свежий воздух.
Грохнул взрыв. В небо взвился столб пламени. Я стоял перед дымящимся пустырём, где секунду назад находилась лучшая в мире опера…

Глава третья Трип

Сразу после взрыва меня подхватил роскошный лимузин. Я был капельку в шоке, а потому обнаружил себя уже внутри машины. Вёл авто татуированный негр размером с гору с повязкой на глазах, рядом с ним сидела мадам с таким лицом, будто его выплавили из циркония. Ещё в машине был парень.. Парень? Парень с тигриной головой в… Довольно дорогом смокинге и пара его братьев близнецов. Тигр в смокинге с ПустыннымОрлом? Всё в порядке.
- Бальтазар. Дай пацану бабки.
- Полностью поддерживаю эту леди! – Встрял я. На меня тут же зарычали.
- Давай просто снесём ему голову. Тысяча зелёных этому чемодану на ножках будет многовато.
- Эй, парень, хочешь ещё работу? – Обратилась цирконка ко мне. Я кивнул. Это было весьма разумно, ведь иначе меня скорее всего убили бы. В ответ мне сразу бросили пушку. – С ребятами через окно отстрели пару Солняков, будь добр. Отработай свою штуку баксов. А то и правда многовато за лёгкую прогулку.
Я не понял и половины её слов, но послушно подполз к окну лимузина – благо салон был большой – господа тигры распределились у других стекол. Я нащупал кнопку для открытия и нажал её. Лишь когда ветер дунул мне в лицо так, что дыхание перекрыло напрочь, пришло понимание простого факта – чёртова машина летела над городом!  Да ещё и не медленнее самолёта!
Это было велело, чёрт его дери! А когда я высунулся наружу, от чего мне чуть голову не сдуло, стало ещё веселее! По облакам за авто гнался огромный розовый бегемот. На его спине стояло мобильное артиллерийское орудие, что то и дело разрывало воздух выстрелами. Один снаряд прошёл совсем рядом с нами. Я стал палить в тварину вместе с ребятами-тиграми.
Пули походу попадали: кожа зверюги пузырилась жвачной резинкой. Бегемот открыл пасть, и из неё на волю вырвалось несколько рокеров-скейтбордистов. Они летали на гитарах и делали пируэты точно, как скейтеры! Парой выстрелов я снёс одному такому Элвису полбашки и крикнул на немецком пару неприличных слов вслед улетающего трупу.
- Вы там что, совсем обленились?! Кончайте эту котлету! – Рявкнул негр. Ну чего же орать? Орлы, конечно, пушки славные. Но я уже и дарованную полностью разрядил, и собственную. А бегемоту хоть бы хны. Кожа пузырится, а пушка на спине работает. Интересно, как бы я всё это воспринял, если бы не жил считай два года на ядрёной смеси героина ЛСД и димедрола?.. Удивился бы наверное. Или паниковал. Но ей богу, и получше глюки видел.
Мистер чёрная истеричка вышел из себя окончательно. Он вырвал руль авто к чёрту, высунулся в окно и запустил «баранкой» в бегемота. И это сработало лучше всех наших пуль! Походу чёрномазый метал так, как пушка стреляется. Так или иначе, но преследовавшая наш летающий автомобиль махина накренилась на бок, стала западать и в конце концов пошла на снижение. Глянул бы я, как эта прелесть идёт на посадку в Шереметьево. Интересно, а ей что полагается? Трап или автобус?..
- На, нормально стрелял. – Мне на колени шлёпнулась пачка баксов. – Если хочешь свалить от нас – высадим, где хочешь. Если нет, то можем дать ещё работу.
- Этот олух метил по шкуре – презрительно добавил негр, машину он теперь управлял руками: его конечности вытянулись, ими он напрямую регулировал положение колёс, которое как-то влияло на направление полёта, - надо было по глазам.
- Наши идиоты тоже по шкуре палили. Шер, Шор, Шир: вам не стыдно? – Полу тиграм было не стыдно. Они медитативно вылизывали друг другу яйца, - Короче, этот бродяга ничем не хуже наших оболтусов, языки знает.
- Бери кого хочешь, Мари. Ты же знаешь, что в итоге их дерьмо расхлёбывать мне! Так не стесняйся. Бери самых тупых! Бальтазар справится.
- Вот и славненько. Так что, парень, ты с нами?
Не знаю, почему, но мысленно я уже был с ними. Весело же! То что надо, чтобы уничтожить скуку навсегда! Но для приличия я всё же задал один вопросик:
- А вы, извиняюсь, кто есть? Мы тут в условиях… Весьма необычных.
- Я Мари. Это наш мистер-козырь Бальтазар. Котята: Шор, Шер и Шир. Вместе мы все – Племянники Солнца. Убиваем гениев, знаменитостей, взрываем культурные ценности, грабим банки, публикуем книги по методике приготовления макарон под псевдонимом Гитлер Адольф Сталинович. – Где-то на этом месте у Мари кончились пальцы, чтобы их загинать, -  Но всё это для спасения мира!
- Ясно… И какого рода работу предлагает ваша организация?
- Высокооплачиваемую. В основном незаконную, но мы тебя слегка изучили: ты и так с порядком на вы. Так что давай к нам. У нас есть пушки, порошки, от которых тебя унесёт капздец как далеко, постеры с голой Мэрилин Монро и пластинки с рэпом Дональда Трампа.
- И тачки. – Таки добавил негр, - Много крутых тачек, за появление малейшей царапины на которых я тебя выверну наизнанку и сожру. – Угроза была не метафорической.
- Я с вами! – А что я ещё мог ответить?..

Глава четвёртая. На Берлин!
Примерно два часа лимузин летел по небу, потом пошёл на снижение и совсем уж тяжеловесно грохнулся в какую-то глухомань. С виду, так вылитая тайга. Я достал мобильник, чтобы посмотреть, где мы, но GPS приказал долго жить. Видимо, мы были далеко. Оно и логично. Навряд ли магические террористы живут у всех на виду.
Негр Бальтазар погнал нас всех из машины, а сам полез в багажник. Он достал чёртову канистру керосина, облил тачку и дыхнул на неё огнём, не хуже дракона из сказок.
- Бегите, сукины дети! Чего уставились! – И мы побежали куда-то непонятно куда, зачем-то смеясь. Машина рванула за нашими спинами и, и от этого бума заметался пожар, только вот совсем не голубой, а очень даже красный.
- Это, конечно, не моё дело, но зачем же там расточительно обходиться с ресурсами? Машина далеко не дешёвая, да и лес ни в чём не виноват…
- А тебя волнует? Денег у нас навалом. Весь день жечь можем тачки и подороже. А что насчёт леса – так мы тут проездом. Нам тут не гулять. Расслабься! – Мари прильнула ко мне, погладила по плечам и даже чмокнула в щёчку. Это… Возбуждало. Только такой взгляд как у неё я отлично знал: ляжет с любым красавчиком или относительно привлекательным парнем, а утром уйдёт. Кошка, которая гуляет сама по себе и котится в одиночестве. Мне это подходило!
Затем Бальтазар дал всем короткий экскурс в дело. Походу, эти товарищи планировали что-то другое, но летающий бегемот слегка изменил планы. Как выяснилось – мы приземлились в Груневальде – огромном Берлинском лесопарке. В плане господина Бальтазара… Или Мари, я так и не понял, кто из них главный. В общем, в плане этой парочки было устроить маленькую бойню в городских сквотах. Мне доводилось когда-то там жить! Неплохое было время. С кучкой художником-торчков и трипанутых рокеров мы заселив  каком-то обшарпанном здании, которое будто бомбами обстреляли. Вот забавно, что потом выяснился один факт – то здание и правда бомбардировали! Но не в этом суть, а горе наркоты, крутых слоганов и ненадобности кому-то платить за аренду. Маргиналы всех мастей гудели в сквотах! Творили! Курили! Трахались! И вот по последнему пункту у моих новых работодателей были претензии…
Мы бодро шли по густому лесу, который был парком: прогулочные тропки вот-вот должны были появиться. Мари поясняла мне за деятельность фирмы, корпоративные принципы и заработную плату. А ещё крутила волосы. Я ей понравился. Аллилуйя! Хоть кому-то моя рожа по душе!
- С нами тебе, дружок, придётся много путешествовать и видеть кучу всякого сверхъестественного для обычного человеческого взгляда дерьма, но будь уверен, если тебе что-то понадобится – ты это получишь. В пределах неразумного, разумеется.
- А тебя получу? – Спросил я. Мари убедилась, не слышит ли нас негр, он не слышал. Тогда она шепнула мне совсем тихонько на ушко:
- Ты мне нравишься, стрелок. Не прошло и дня, как ты нас встретил, но только раз я увидела в твоём взгляде лёгкое удивление. Такая скоростная адаптация… Будоражит. Но сейчас пора за дело.  И помни – если бы не мы, то всему миру ещё лет сто назад были бы кранты.
Ох и странные вещи скажу я возбуждают эту даму с циркониевым лицом, но мне же на руку. Спиной я чувствовал жар: лес горел. Мы же уже вышли на пешеходные тропинки, на улице была ночь. Никого видно не было кроме пары бомжей, спящих на скамейках. Над нами, хлопая лопастями, пролетел пожарный вертолёт: однако даже ночью сносно служат. Мы же продолжали идти, пока не свернули в какой-то закоулок, где Шор Шер и Шир начали рыться в мусорных баках.
- Чего так долго?! Племянники Солнца и так висели на хвосте, а если мы ещё и здесь возиться будем, то нас встретят похлеще, чем Адольфа в сорок третьем! – Какую именно битву негр имел в виду я не понял. В конце концов котята в смокингах перестали рыться в помойках, только вот клянусь господом богом, нарыли они знатно! Судя по всему, кто-то из пособников запрятал тут всякого добра на случай крайней необходимости. Что мы получили: два ящика молотовых, шесть ручных гранат и два автомата в придачу. Очень даже неплохо для помойки. Эх, представить только, как бы стало здесь весело, залезь в этот бак бомж… Уж ему бы первому выписали двойное пособие по безработице.
- Товарищи! В этих грёбанных сквотах, - Мари вскинула автомат на плечо и тыкнула пальцем куда-то в сторону нашей цели, которая находилась через улицу, - в них самых, куча торчков, музыкантов и художников. Менси мне оттелепатировала, что буквально пару дней назад одна милая дама родила там на грязных кирпичах не больше не меньше, чем истинную реинкарнацию Мане и Мона вместе взятых! Такого, милые Племянники Ветра, мы допустить не можем! Жгите всё и всех, палите на поражение. Нельзя допустить в этот мир такого гения.
Когда-то давно мне повезло поехать с одной богатой шишкой на охоту: такую развлекуху отлично умели организовывать одни ребята, за немалые деньги, разумеется. Лес, чистенький и опрятненький. Птички поют. Животные, обколотые транквилизаторами, лениво выбегают под пули клиентов: мясо их потом горчит. Я тогда завалил борова на двадцать кило и пару зайцев. Теперь я носился по запутанным коридорам обители маргиналов и отстреливал всякую вялую шваль, в которой алкоголя и наркоты уже было суммарно больше, чем крови.
Бальтазар и Мари выискивали комнаты побольше, где люди дрыхли после оргии или ещё какого-нибудь празднества, и закидывали прямо в них коктейли. Даже пуль не добавляли: лохмотья на скваттерах пылали знатно. Шутка в том, что некоторые из них настолько глубоко были в своём чудесном сне, что даже не чувствовали, как сгорают заживо! А это ведь вторая по силе боль после родов… Зачем я помню этот факт?
Стены тряхануло. Потом ещё. Я опустил пушку и взглянул на соратников: они о чём-то забеспокоились.
- Шор, Шер, Шир! Быстро на вход! Разберитесь с Солняками. Ты, кончай с этим этажом и за нами на балкон. Я позвоню нашим, пусть забирают.
Мне досталась самая грязная работа: в последней комнате этажа как раз была женщина с грудным ребёнком. Никто здесь уже не спал: мы громковато делали дело. На меня с безумным оскалом и пеной у рта бросился сразу человек, но я снёс ему голову тут же. Видимо, это был отец. Мать же забилась в угол и прижала к себе свой ненаглядный свёрток. Сказать по чести – никогда не любил мамаш. Моя со мной особо не играла, а я был бы не прочь в кубики или в прятки, но она не хотела. Вот я и с превеликим удовольствием прострелил этой конкретной мамаше передо мной голову, а потом и её ребёнку. Мозгов у него толком и не было, а значит невелика потеря. К тому же Мари непрозрачно намекнула, что меня будет ждать награда не только в денежном эквиваленте. Ладно, пока весело и чёрт с ним. Пора сматывать удочки…

Глава Пятая. Шприцы и порталы
Шора и Шера разметало по стенам. Их вывернуло наизнанку, разорвало и убило чудище. Мне как бы было всё равно на этих двоих. Знал я их ну… Часа три, но вот чудище меня беспокоило.
В обшарпанное здание, которое мы зачищали, вошёл некто, кого можно окрестить Стеклянным человеком. Он походил на ожившую фарфоровую фигурку мужчины, только без головы. Пули от его тела рикошетили, не оставляя и намёка на повреждения. Рядом с существом стоял дикий гул, от которого ближайшие стены начинали вибрировать, а окна в них – лопаться.
Я выскочил мигом из комнаты, оставляя за спиной кучу трупов. В тот же момент из соседнего коридора вылетел котяра Шир с разодранным лицом. Вместе мы бросились прочь от хрустальной твари. Я старался не смотреть назад, а потому не сразу понял, от чего это вдруг ногу пронзила боль. Стеклянный человек двигался медленнее нас, но был хитёр. Он оторвал себе руку и со всей силы запустил в то место, где мгновение назад был я. Цельный кусок стекла разорвался тысячей острейших осколков. Мне ещё фортонуло, что в подушечку для острого стекла превратилась моя левая нога, а не затылок…  Ширу повезло меньше. Он не умер, но осколки попали в спину. Котяра был в силу гибридности, видимо, выносливее и сильнее меня, а потому не отставал. Хотя и моему брату на левую ногу переносить нагрузку уж совсем не хотелось…
Добежав до лестницы на крышу, мы рванули вверх быстрее молнии. Где-то там ждала красотка Мари с циркониевым лицом, но алебастровой грудью. У меня была куча поводов выжить после этой вечеринки. Во-первых, секс: я так-то ради него младенца убил. Как бы я это и за пару лишних баксов сделал, но всё же можно выторговать гораздо больше, если сделать вид, что такой вот весь высокоморальный и трудно тебе было жать на курок… Ведь всю эту херню для того и придумали, чтобы торговаться легче было…
На крыше нас встретили Мари и Бальтазар. Они взгрустнули, услышав о смерти котят: знали их всяко дольше моего. Потом Мари спросила, сделал ли я работу. Я довольно кивнул. Она подмигнула.
- Хватит сюсюкаться, бездари! Солняки прислали сюда своего мистера-убиватора. Ничуть не хуже той железяки, которую играет Арнольд. Так что все быстро перемещаемся отсюда, пока эти твари не выслали ещё больше подкреплений.
- О! У вас есть портальное устройство? Или магия какая? Я читал много фэнтези с порталами! – На мой детский восторг негр ответил только длинным вздохом, а котяра рыкнул. Мари положила мне руку на плечо и вложила в ладонь шприц.
- У нас, милок, иные способы бороздить просторы реальности. Так что закалывайся и полетели. У нас ещё много дел!
Не успел я опомниться, как все мои товарищи вынули собственные шприцы, наполненные мутной красной жидкостью. Они залпом ввели смесь себе в вены и тела их начали медленно таять, словно мираж в пустыне, когда к нему приближаешься. Я оторопел слегка. Медлил, но как всегда быстро опомнился и закатал рукав. На мне всё ещё был чёртов смокинг! Только вот рваный. Я как-то быстровато двигался для этой переносной тюрьмы…
На крышу вышел Стеклянный человек и уставился на меня своими отсутствующими глазами из отсутствующей головы… Уж не знаю как, но я точно понял, что он уставился! Над головой гудели вертолёты, только вот уже это была не городская пожарная служба, а какая-то другая техника. С солнышками на корпусах и странными существами в кабинах. Я зажмурил глаза и ввёл жидкость в вену. Стыдно признаться, но я всегда боялся чёртовых иголок больше, чем пожара в закрытом туннеле или конца света. Наркоту-то я нюхал, в таблетках ел, пил, но внутривенно – никогда… А теперь я смотрел по сторонам и понимал, что страхи бывает полезно перебарывать!
Я был маленькой тумбочкой в огромном океане апельсинов и налоговых деклараций восточной Вирджинии штат сорок при СССР. И вокруг меня ходили важные безголовые свиньи, и всё это в крохотной с планету круглой коробке офиса, несущейся сквозь пространство бесконечной жидкой ваты моих мыслей. А пока я вижу розовых китов, и розовый мир, и всё вокруг наконец-то поёт в стиле Элтона Джона и моего ненаглядного Курта.
На банановом челноке через Берингов пролив… А вы знали, что Берингов пролив назвали в честь Александра Македонского? Это мой сосед по голове на Западном Востоке. Есть Такая улица в Южной Антарктиде. Это город такой. Только его нет. Но там есть Македонский, тот парень в честь которого назвали Витуса Беринга. Ведь не могли же родители дать ребёнку имя, которой вовсе ничего общего не имеет с Македонском, не задумав при этом посвятить жизнь чада этому великому полководцу?
А ещё я не люблю квашеную капусту. Ещё Нострадамус предсказывал, что овощи захватят мир. Ох уж эти кошмары детства… Лагеря, куда сгоняют все корнеплоды… Газовые камеры для фруктов. Просто после неё ни невкусные. Наверное, дети после таких камер тоже невкусные, но разве облака — это дураки, которые будут есть детей без кетчупа? А если кетчуп, то фирмы Дракула! Лучшие пылесосы на рынке люстр. Проверено многовековой новизной и суицидом…
Небо… Звёзды… Пони… Начало проходить. Пони – это образ, что лежит на поверхности…
Голова трещала. И тело трещало. Я где-то лежал. На чём-то довольно мягком, а рука моя находилось не только на мягком, но и на тёплом. Я открыл глаза, и мать моя женщина! Всё в каких-то кругах и отметинах!  Всё вертится, ходит из стороны в сторону! Невыносимо…
Я повернул голову на бок и увидел Мари. Предположительно голую, ибо с верхней часть туловища всё именно так и обстояло. Я потрогал её за плечо. Мы лежали на кровати в какой-то просторной комнате, освещаемой слабым лунным светом.
- Мадам, может ты встанешь и таки кое-что мне объяснишь…
Она превратилась в горстку пепла. Я коснулся её, и тут же тело вспыхнуло и сгорело в миг! Покрывало загорелось! Я попробовал отскочить, спрыгнуть с кровати, но не мог пошевелиться. Тут же я сбросил пылающее одеяло на пол, который загорелся тут же, и увидел, что ноги мои – корни, проросшие в кровать… И они теперь тоже горели!
Потушить пожар плевками было тупой идеей, но больше в голову ничего не приходило. Языки пламени так быстро перекидывались на мою древесную кожу… О Боже… Даже секунды не требовалось! И чем больше я старался всё потушить, тем сильнее разгоралось пламя. Пока тут же не потухло. Пока не исчезла кровать и одеяло, а я не упал в бесконечную пустоту очередного трипа, который длился и длился… длился и длился. И как же странно, что теперь я отлично понимал, где и почему нахожусь. Я был в навеянных дурманом мыслях. Только долго это не продлилось.
Я очнулся в том же месте, где и во сне. Только ноги мои были очень даже из плоти и крови, а Мари, спящая рядом, от прикосновения лишь забавно улыбалась и сопела, а не обращалась горсткой пепла.
Я встал, ничего не надевая: в комнате было тепло, и подошёл к окну. За стеклом виднелись длинные горные хребты и несколько занесённых снегами деревень. Мы перенеслись куда-то далеко в горы, а старый и заброшенный отель…
Интересно, а много у них такой знатной дури?..

Глава Шестая. Племянники солнца и ветра
Мы разместились в занятном месте! Как-то давно посмотрел я один занятный фильмец – Сияние. Так вот, там был прелестный огромный отель в заснеженных горах. Я оказался в брате близнеце этого отеля! Как выяснилось, мы прибыли на основную базу.
Племянников ветра оказалось несколько больше, чем трое. Не только Бальтазар, тигрёнок и Мари. По коридорам шастали туда-сюда какие-то парни, похожие на боевиков с Востока. У них даже автоматы были такие, как в документалках показывают. Имелся повар. Это был странный тип: постоянно ходил в жуткой кожаной маске в виде лица человека. Частенько из-под этого маскарада вываливались мелкие щупальца, он быстро из засовывал обратно. Он ли?.. Мари сказала, что этого парня им рекомендовали из Инсмута, как отличного эксперта по готовке рыбы.
Однако же всё то был простой персонал. Боевики для патрулирования, кухня для еды. Меня больше интересовала загадочная комната номер 46. Оттуда постоянно доносились какие-то стоны и всхлипы. Причём, очень странные… Я не эксперт в этом деле, но в этих звуках не было следов боли физической. Это был плач по чему-то или кому-то.
Я наделён некоторым любопытством, жаждой хорошей жизни и безразличием к морали, а потому обитатель комнаты меня очень интересовал. Я спросил Бальтазара, но он лишь презрительно плюнул в мою сторону. Его можно понять. Как выяснилось, эта организаций, клуб, объединение – как хотите считайте… Кратко выражаясь – текучка кадров у них была приличная. Похлеще, чем в супермаркетах-лоукостерах и курьерских службах. Причём так называемое увольнение здесь было равносильно смерти. Тут же в голову пришёл прокажённый из кафе. Он был лишь звеном в длинной цепи людей, которая должна была доставить смертоносную посылку в оперу. Таким звеном был и я. Мне должны были дать плату, а затем вручить новое задание, подложив при этом свинью. Я бы благополучно погиб, а организация сэкономила бы деньги.
Собственно, меня спасла случайность: лимузин моих нанимателей стоял на углу. Они наблюдали за мной и видели, как я вышел. Хотели было уехать, но тут случилось чудо – моя мордашка приглянулась Мари, так как она одна из глав данного объединения, было принято решение эвакуировать новую секс-куклу, то есть меня, с места происшествия.
Теперь же я активно отрабатывал своё спасение в постели (Мари сказала, что это очень круто спать с детоубийцей) и на кухне: жизнь бродяги научила меня неплохо готовить разные штуки. Рыба всех порядком задолбала. Одним прекрасным днём (на самом деле за окном бушевала такая буря, что холод пробирался сквозь толстые стены и мог в любой момент схватить за пятку) я задал моей любовнице вопрос:
- Ненаглядный мой ангелочек, я не скажешь ли ты мне, кто это постоянно стонет в комнате 46? У вас там пыточная или какой-то пленник?
- Я, конечно, просила тебя говорит мне милые вещи, но вот это как-то слишком приторно. Больше так не надо. – Мари подтянула к себе одеяло и повернулась ко мне лицом.
- Понял – принял. Так что насчёт комнаты.
- Думаю, завтра ты сам всё узнаешь. Тебе, мой милый Апполон, удалось доказать свою хладнокровность. Этого более чем достаточно, чтобы стать кем-то среди нас. Скажу пока только одно – обитатель этой комнаты сам решает, когда выходить. Может заседать месяцами и стонать. Может жить со всеми. Рано или поздно всё узнаешь, а теперь иди-ка ко мне…
Следующим утром все собрались просторной обеденной зале, от снежной улицы, которую отделял высокий ряд прелестных окон из гравированного стекла. Я сразу заметил одну тарелку сверх числа собравшихся людей. Красивая, позолоченная, и приборы столовые рядом с ней – тоже дорогие, украшенные каменьями.
Скрипнула дверь в галерее второго этажа. Стали отчётливо слышны шаги. На завтрак пришёл тощий мальчишка лет двенадцати с повязкой на глазах. Пока он не сел – никто не вмел сесть. Даже я, со всей моей дерзостью, почему-то понимал, что стоит мне в присутствии этого ребёнка сделать глупость, и дни мои будут сочтены. Это не благодаря проницательности. Просто Бальтазар тоже стоял. Негр, который сбил бегемота броском руля. Уж это что-то значило.
Мальчишка сел, а потом снял повязку. Эти ребята удивили меня в третий раз! У парня не было глаз – две пустые зияющие дыры в голове, ничегошеньки. Не читай я в детстве много ужастиков – закричал бы в голосину. Однако я вырос на низкосортной чернухе и изысканной классике. Меня было не пронять…
А потом парень начал говорить. Обращался он ко мне, но то была просто экспозиция. Скорее всего только мальчишка имел право в этом доме раскрывать новичкам данные секреты. Услышанное было весьма любопытным…
Как мне и говорили раньше, организация эта называлась Племянники Ветра, но у них были и заклятые враги – Племянники Солнца. Проще их называли солняки. Два этих общества образовались спонтанно из-за одного обстоятельства… Мальчик объяснял это довольно долго, но чуть такова: существует конечная точка развития человечества, после достижения которой будет… А ничего не будет. Конец времён будет! К этому пункту невозврата нас двигают так называемые Пророки: гении, великие люди, выдающиеся творцы любых категорий, от музыки и литературы до искусства пантомимы.
О самом факте такого явления знает мало кто знает, но существует заинтересованная группа: люди, каким-либо образом получившие вечную жизнь. Бальтазар – некогда знаменитый Африканский колдун, уже пять сотен лет как член Племянников Ветра. Он получил бессмертие в подарок от благосклонного Барона Субботы за то, что спас его милую Маман Бриджит это разъярённых за очередную каверзу лоа. Мари же ещё больше лет. Под полторы тысячи. Кто она? Чёрт её разберёт. Может, и чёрт. Так или иначе, но неизменный глава организации – невероятно древняя сущность, живущая в маленьком мальчике – Всевидящий. Эта тварь промышляет пытками, издевательствами над людьми, пособничеством всяким маньякам и безумцам. Проблема у этой троицы одна: конец времён закончит веселье, вечная жизнь окажется не такой уж и вечной, а мучить людей больше будет нельзя.
Потому Всевидящий и создал Племянников Ветра – организацию по отслеживанию и уничтожению великий людей, гениев, Пророков, дабы веселье могло продолжаться. У Племянников Солнца цель противоположная: оберегать и защищать тех, кто двигает нас к концу, и, разумеется, уничтожить соперников. Мальчишка сказал, что за пару тысячь лет так до конца и не понял природы врага. Возможно, она была божественной. Только вот если солнякам благоволил сам бог, то чего же они так часто проигрывали врагам и ещё не стёрли их с лица земли?
Но всё же в конце концов Всевидящий нехотя признался, что оппонент давит в последние пару столетий уж очень сильно. Они смогли изловить и расчленить Фауста, а также где-то замуровать Мэрлина. То были весьма могучие люди. Мне как-то даже некомфортно было здесь находиться… Древние сущности, колдуны и я – бродяга и голодранец. Несомненно, уровень тот же!
Под конец завтрака Всевидящий попрощался с нами и удалился в свои покои: там он с помощью ветров и рек, птиц и деревьев, пытался выведать, где родится или уже родился новый Пророк. Выражение: «У стен тоже есть уши» померкло для меня перед новым, которое подбросила Мари: «Деревья тоже кое-что знают, иначе откуда кукушкам известно, сколько тебе жить осталось?..».

Глава седьмая. Работая маляром
На эту работу не надо было вставать в самую рань. Не было начальника, на которого можно жаловаться. Не было чётких обязанностей, только цель. Как всё оказалось просто! Мальчик-пророк почти всё время проводил в своей комнате, контактируя со «вселенной» (уж чёрт его знает, как конкретно он получает информацию о великих людях). Раз в неделю-две он спускался к нам весь измождённый и побледневший. Он ел без передыха весь день, а потом просил Бальтазара остаться с ним наедине.
После всего этого действа Пророк удалялся в свои покои, а негр приносил список «смертников», которым лучше было бы сдохнуть на этой или следующей неделе. Кто-то скажет – «Довольно напряжённый график! Убийство – дело тяжёлое». Я же отвечу, что с Бальтазаром и Мари всё было в кайф! (Шер с нами больше не ездил: скорбел по братьям. Пророк понял, принял и назначил котёнка главой службы охраны, старый глава всё равно откинулся от передоза).
Негр совсем уже ко мне привык. Единственное, с чем мне пришлось смириться – Мари тоже с ним спала. Что же, эта женщина вполне могла быть демоном, ведьмой или каким-нибудь древним богом, как у мистера Лавкрафта, потому я не видел возможности ей возразить хоть в чём-то. Главное, что мне перепадало всяко больше, а что ещё нужно?
Наш убийственный круиз проходил на прелестном летающем кабриолете марки «Мерседес». Красненький! Какая-нибудь блондиночка бы оценила такую элегантную машинку. В багажнике мы держали самое необходимое: мазь от укусов насекомых, активированный угол, гранатомёт и три автомата, где-то ещё лежала снайперская винтовка… Бальтазар же предпочитал кастеты. Он действительно мог… Одним ударом впечатать противника в стену, и образности в этом никакой нет! Лучшее, что мы с собой брали это два салонных ящика: с вином и с героином. Когда первое прекращало доставлять удовольствие, мы принимались за второе
«- Не стесняйся, Апполоша, коли полностью. По приезде сварганю тебе такую чудесную настойку, что как новенький будешь!» - в таком контексте наркота перестала восприниматься как нечто плохое окончательно. (хотя я никогда не лелеял надежды дожить до старости. Старик-бродяга? Нет, уж лучше откинуть копыта где-то в канаве, поддатым, обдолбанным, счастливым, нежели дряхлым и немощным клянчить мелочь, чтобы хватило на ночлег и пакет гречки. Лучше сгореть, чем угаснуть!)
С таким вот набором мы каждый раз и отправлялись в путь, лишь меняя сорт вина для разнообразия. В воздухе слушали музыку и болтали: двух дохера-каким-старым моим товарищам почему-то доставляло неописуемое удовольствие задавать мне специфические вопросы, из рады: «Апполон, а как по-твоему выглядел Шекспир? А расскажешь об Александре Македонском? Не вспомнишь случайно причину начала Первой мировой? А что тебе известно о Ганнибале Барке?..» - и так далее и тому подобное… Любой мой ответ вызывал феерические приступы хохота, будто я рассказывал учительнице истории, как индейцы завоевали Лондон и стали основателями СССР. При том при всём историю я знал отлично, по крайней мере я так думал…
Увы, но ответов на встречные вопросы я не получил. Возможно, ответы были настолько длинными, что Мари и Бальтазару было просто лень говорить. Однако отчасти я получил объяснение:
«- Малой. В твоих книжонках данные есть ну потолком о паре сотен деятелей на событие или период. А их больше нескольких тысяч. Каждая букашка что-то да решает, у любого есть кусочек власти: недаром же пошла пословица: «Рабу не нужна свобода, ему нужен свой раб». Вот так и вышло, что смотрят только на верхушку – главных рабовладельцев, когда их прорва, тьма… Ты что, правда хочешь послушать рассказ о номинантах конкурса мистер-заурядный-но-важный-хер 1941?..»
В остальном же было весело. В первый раз мы наведались на Кубу: жара, бедность и коммунизм. И секс туризм. Он самый. В списке значилось имя парня-прислуги из борделя, которому судьба прочила карьеру великого математика и Нобелевскую премию (которую именно по математике утвердят специально для этого пацана). Ну, мы слегка поимели судьбу. Точнее, это сделал наш красавец-гранатомёт, разнёсший халупу-бордель к чёрту за дюжину залпов. Мы потом ещё для верности изрешетили остатки строения и кровавые ошмётки, чисто ради веселья. Бальтазар даже сфоткал меня и Мари, целующихся на пепелище. Это фото могло бы быть полотном Верещагина!
После прелестной Кубы, сплошной чередой: Париж, Брюссель, Пекин. Перестрелки с копами (абсолютно случайные), терракты и диверсии в небоскрёбах, беспредел и веселье! Мы палили по китайцам чисто ради веселья, потому что их было так много, что вероятность промаха попросту отсутствовала. На самом деле, я большую часть времени не помнил о том, что всё делаемое делается ради спасения мира от конца времён. Мне… Был не очень интересен конец времён. Я бы до него всё равно не дожил, а вот повод творить что душеньке угодно – да, он мне определённо требовался. А потому, расстреливая вполне приличную Мумбайскую семью нефтяников, я думал о том, как благодарные потомки снесут все статуи греческого Апполона и заменят их моими с подписью: «Человек, превзошедший богов». Неплохой карьерный рост для бродяги, не так ли?..
Москва, Афины, Кипр: взрыв в Кремле, обрушение Парфенона и прелестный пожар. Прощайте, несостоявшиеся поэты, художники, писатели и доктора. За вашим отсутствием люди найдут других, закроют глаза на их бездарность и соблаговолят повесить вожделенный ярлык гения. Ведь лишь честолюбивое общество рождает и создаёт гениев, для оправдания своего существования. Эта чудесная практика гордости за «своего». Гордиться «своей» культурой, достижениями и подвигами. Как прекрасно чем-то гордиться, при том, что отношения к поступку не имеешь никакого.
Именно поэтому меня не грызла совесть. Людям не нужны были настоящие произведения искусства или открытия, они хотели раскормить червяка своей гордости, впрочем, как и всегда. Мои выстрелы дарили покой талантам, которые общество рано или поздно предало бы земле. Лучше не познавать страданий никогда, не разочаровываться, я им помогал. А списки всё сменились и сменялись… Один за другим, больше героина, больше вина и пуль… Больше веселья и героизма! Мы – пламя!

Глава восьмая. Падение дома Эшер

Что вы знаете об идиотизме, господа? Забавное, скажу вам, явление. Самое опасное в нём то, что с виду умные и хитрые люди способны возомнить себе, что противостоящие им силы точно наделены всеми чертами «кретина обыкновенного» и просто не имеют возможности просчитать или предугадать действия оппонента. Старая добрая истина гласит, что и при игре в шахматы с умственно отсталым стоит себя так вести, будто напротив тебя находится господин гроссмейстер восьмидесяти лет отроду.
Так уж вышло, что я, Бальтазар и Мари сильно гордились своей неуловимостью. Действительно, ведь мы всегда выходили из любых передряг живыми и даже все конечности были целы! Племянники Солнца совершали смешные попытки нас остановить: полиция, охрана и пара слабеньких магических ловушек, которые товарищ-негр чуял, будто те пахли дерьмом и бегониями. Мы крушили всё на своём пути, пили и пели, возвращались на базу, отсыпались и всё по новой. Мир сам себя не спасёт!
Думаю, мы уже полагали солняков полными кретинами с огромным магическим потенциалом (что уже звучит неразумно). А потом, одним прекрасным днём, мы вернулись на базу… Точнее на то, что от неё осталось.
Чистое поле и ничего больше. Как будто ядерным взрывом смели. Как потом выясниться, так оно и было.
 Мальчишка-пророк был мёртв. Почему-то тело его не истлело. Кто-то расчленил беднягу и раскидал части трупа по пепелищу. Тут и объяснять нечего: нам позволили творить маленький беспредел, чтобы в итоге выследить и в наше отсутствие убить того, из-за кого вся эта организация могла работать. Сказать по чести, никто из нас не рыдал. Бальтазар только сходил за лопатой. Мы похоронили Пророка на опушке леса, затем вернулись к машине и достали оттуда выпить. Нужно было что-то делать…
- Есть идеи?
- Ну, Бальтазар, есть одна. – Ответила Мари, - Нам следует отомстить.
- Милашка, ты сама говорила, что Племянники солнца скрытные донельзя. Как думаешь их достать? – Сказал я.
- Я не предлагаю убивать их всех: толку ноль. У них базы в куче стран и на их поиск уйдёт не один десяток лет. Да и нового Пророка у них нет. Эти ребята хоть и охраняют всяких гениев, но в одном последовательны: гасят с рождения детей, способных развить телепатию и псионику. Чтобы нам неповадно было.
- Значится, мы проиграли. Такого со мной не было со времён войны коренных народов в Америке. Видимо, придётся привыкать.
- Напоследок следует развлечься. Как предлагаешь мстить, Мари?
- У Племянников Солнца есть база на Маями. Большое такое поместье. Это у них что-то из рода пункта снабжения. Можно превратить его в горстку пепла.
На том мы и порешили, загрузили машину остатками дури и топлива, завелись и полетели на Майами. По дороге я попросил Бальтазара завернуть в Россию на заправку Лукойл. Когда мы приземлились, работники стояли в оцепенении. Впрочем, я уже привык к такой реакции. Пальцем я поманил одного парня подойти, а он со страху и послушался.
- Хей, брат! Принесёшь мне сникерс?
Заправщик дрожал. Я достал пистолет и пальнул ему в ногу. Тот заорал и поковылял за моим сникерсом. Потом вернулся и я похлопал его по щёчке.
- Я реинкарнация пророка Мухамеда, браток. Так что стой и слушай: как смена закончится, пойдёшь в метро или автобус, обольёшь всё бензином и подожжёшь. А потом закричишь, как орут господа террористы. Хорошо? Если нет, то нет. Просто прилечу и вырежу твою семью.
Мы улетели. Мари спросила, зачем я это сделал.
- Да просто захотелось. Просто убивать людей как-то уже скучно. Хочется разнообразия, понимаешь? Нужно потом новости глянуть, не запорол ли этот уником такое простое задание…
Мы летели, летели, летели… Сникерс я кинул в какой-то самолёт и даже попал. Надо было взять с собой базуку, на случай встречи с такой птичкой, но я оплошал. Потом мы-таки прибыли на Майами. Чтобы нормально видеть базу солняков пришлось надеть специальные розовые очки. Тогда я первый и последний раз увидел наших врагов, до которых нам в целом не было дела. Ну да, пурпурные червяки, способные брать под контроль разных животных и давать им магические способности по типу полёта или огненного дыхания. И что?  Мари и Бальтазар хотели просто разнести базу магией и оружием, но это было скучновато.
По моей просьбе мы сгоняли в ближайший зоопарк и выпустили оттуда всех животин. Я оседал жирафа и с АК-47 на перевес бросился в бой, как настоящий рыцарь. Раскидываю солняков мощной жирафьей шеей и решетя их из автомата я думал лишь об одном: «Скука». Когда мы всё же одержали победу над этой жалкой группкой недотелепатов-недомагов и вытрясли червяков из голов подконтрольных, я думал о том же. В подвале у них мы нашли щипцы для пыток и раскалённый дилдо. Этого развлечения мне хватило на пару часов. Червяков-разумов мы засадили обратно в животные и человеческие тела. Одного я засунул в слона. Потом попросил связать зверя. Поначалу я просто разбивал ему пальцы огромных ног молотком – надоело. Стал резать хобот на части раскалённым лезвием – тоже надоело. В конце-концов чтобы хоть как-то это всё завершить, заставил его проглотить пару ручных гранат: комнату от слона всё равно не мне мыть. Поразмыслив над жизнью я вернулся в комнату, где издевались над своими жертвами Бальтазар и Мари.
- Ребят, я ухожу. Как-то надоело.
- Я не против, зайка, уходи. Можешь взять пару доз и виски.
- Конечно, милашка.
Я достал пушку и вышиб этой паре идиотов мозги: они стояли ко мне спиной. Потом я сел в машину и полетел куда-то. Куда-то полетел.

Глава девятая. Сенсей

Все мы ищем грёбанные оправдания. Почему-то нам они нужны. Требуется причина что-то делать. Если делаешь просто по желанию, то это прихоть или бессмысленный поступок. В конце концов большинство что-то да совершает просто так, а оправдания ищут потом. Рациональность и причинно-следственные связи сгубили чёртово человечество…
Потому я и бросил всю эту хрень. Хватит оправданий. Крестоносцы идут на Иерусалим, чтобы отбить его у сельджуков. СССР включает в свой состав Прибалтику только ради их же безопасности. А США везде несёт мир и демократию. Апполон Людвигович убивает детей и сеет смерть ради спасения мира, который собирается накрыться медным тазом где-то через пару тысяч лет. Тот ещё бред.
Вот сейчас я смотрю через мутное стекло на улицы Москвы и понимаю одну штуку. Как же я ненавижу себя. И хрен с ними с убийствами. Вернись я в тот день, когда прошиб из пушки младенцу голову – нажал бы на курок снова и ещё в лицо мамаше бы рассмеялся. В мире вагон зла. Каждый день люди в тень делают гораздо больше чёрных дел, чем Племянники Ветра сделали за всю свою историю. Я один никогда их не перещеголяю. О моих злодеяниях будут орать телевизоры, эти уроды обвинят меня со сцены и, возможно, меня когда-то посадят, но вот они никогда не раскроются. Что бы я не сделал плохого или хорошего – изменить ничего не смогу, а потому только и остаётся, что развлекаться.
Единственное, за что меня хотелось избивать свою руку ложкой, это ложь. Я не чёртов герой! Я аморальный урод-социопат гедонист с жаждой убийств. И мне нравится просто быть таким! Слоган двадцать первого века – будь собой, вот я и есть! И потому мне плевать, через сколько там лет конец света – шансов дожить нет никаких. Именно поэтому я сейчас искренне наслаждаюсь статьёй о безумном работнике заправке, сгоревшем заживо вместе с вагоном метро. Именно поэтому я теперь снова бродяга и плут, вор, а теперь ещё и наркоман. Эх… Следует хорошенько отмыться от звания «спасителя мира». Так-то я не плохой парень, просто люблю делать вещи из списка табу. Дабы искупить грех лицемерной лжи мне следует-таки попробовать некрофилию и зоофилию. Времени мало, а потому придётся искать вариант два в одном…
Но я же в Москве! Здесь каждый найдёт себе усладу. Всего два дня как стал работать у олигарха Семёнова… У того как раз есть кошка и небольшой пёсик. Пока буду идти в дом – выберу. Ой ещё много чего весёлого я смогу сотворить с этой богатой семьёй… Как же хорошо, что рекомендации отличного прислуги купить легче, чем бутылку газировки.
Завершая этот дневник нужно подвести черту. Единственной причиной его описания был контакт с магическим. Племянники Солнца и Ветра. Увы, но на деле эти ребята оказались скучными лицемерами или же простыми наркоманами. Видимо, наше чёртово общество и эльфа может в зануду-ботаника превратить, не то, что древнего колдуна и ведьму. Я ожидал от них большего, гораздо большего. Как в Гарри Поттере, но только круче… Не хочу особо о них вспоминать. Хорошего от него одно осталось – летающая машина. Благодаря ней меня никогда не поймает полиция, а ей будет за что меня ловить, когда я убью и изнасилую кошку. Точно, всё же кошку… И всё это на глазах связанных детей… Как бы я хотел быть человеком, которого способны развлекать всякие ТВ шоу и книжки, но я другой… И раз уж я есть, то зачем-то. Какую же удобную позицию я выбрал. Так держать, Апполон!..

Апполон Людвигович ещё много путешествовал и сменил имя не раз и не два. Он всё же отказался от идеи износиловать кошку и ограничился только лишь простым человеком. Мёртвым, разумеется. Он постоянно менял страну проживания, или, вернее сказать, базирования. Делал всё, что запрещено и обожал, когда запрещают что-то новое, ибо почти всё старое он уже перепробовал.
Когда началась Третья Мировая война Апполон был в Нью-Йорке. Он хорошенько там повеселился, так как было много новых ощущений. В тот день несколько семей так и не попали в спасительный бункер, а Апполон попал. Прошло пятьдесят лет, и уже старый он вышел с остальными людьми на волю: ему многого стоило не совершать слишком уж много беспредела всё это время. Однако в одном он преуспел: у него появилась жена и дети. Тогда он и сыграл свою самую жестокую шутку. Он стал любящим дедушкой. Прекрасным и всеми любимым в убежище человеком, который уже в годах вышел на волю со всеми.
И никто не знал, скольких людей этот дедуля расстрелял, разорвал в части, скольких обокрал или обманул, как много женщин погубил. Апполон всегда выходил сухим из воды. Стать любимцем общества после того, как всю жизнь целенаправленно метил в изгои – достижение экстра-класса.
Только вот шутка была не в этом. У Апполона были дети. А у его детей тоже появились дети в этой мёртвой пустоши под названием США. И их часто оставляли с дедушкой. Поначалу Апполон думал, что смешно будет их убить: как минимум неожиданно. Однако потом он придумал кое-что гораздо более интересное.
Он решил их воспитывать, и первой его напутственной фразой было вот это: «Милые мои, ответьте себе на один очень важный вопрос… Пока вокруг веселье, что может иметь значение?»..