38. Одурманенные феромонами

38. Одурманенные феромонами

Динара резко вздрогнула. Её вывела из транса сирена скорой, подъехавшая к «Зине». Из кареты скорой помощи резво выскочили два живчика: худенький длинный врач в очках и вслед за ним толстенький маленький фельдшер в таких же окулярах, но с огромным потёртым оранжевым чемоданчиком. Толпа расступилась, и они с серьёзными лицами торопливо погружались внутрь «Зины». Увидев бренное тело, почти сразу вернулись за носилками. Спустя молчание и три глубочайших затяжки толстой гаванской сигары швейцара Володи уже выносили хреново выглядящего, жутко пердящего полковника Яшу. Санитары несли на носилках тяжёлый, дырявый, зловонный кожаный мешок с тухлым ливером, который прескверно злословил, похабно выражаясь, при этом плевался в толпящихся любопытствующих. Один из студентов в рваных потёртых джинсах, с брелком сигналки в руке, едва сдерживая смех, согнувшись пополам, писклявым голосом с трудом изрёк:

– Мусор выносят на ночь глядя!.. От смеха он не смог договорить запланированную фразу. Второй тучный студент, поигрывая чётками, взорвавшись от смеха, видимо читая мысли товарища, пробасив из туловища, добавил:

– Плохая примета!

Пока выносили «сор из избы», пафосный Мажор с Динарой модельной внешности играли в гляделки. Динара «плядски» ему улыбалась до неприличия широким ртом с пухлыми губами, сверкая ослепительно белыми винирами. Создавая вау-эффект, она старалась вдохнуть побольше воздуха, чтобы её грудь казалась ещё пышнее. Мажор лыбился в ответ, скалясь белыми зубами. Покручивая дорогие часы на запястье, он продолжал демонстрировать ювелирную работу дантиста. Хитрая, смелая Динара продолжала швырять молекулярные дофаминовые пряники. Она сексуально послала Мажору воздушный поцелуй, не оставив ему вариантов, кроме как подойти неизбежно к ней.

Ментальный засос переобул Альфу в бету. Прогнувшись под доминирующей самкой, он был на крючке. Милая сволочь вонзила этот самый крючок ему прям в машонку и медленно, но уверенно крутила воображаемую катушку спиннинга. Гипноз внешностью подействовал безотказно. Шнобель Якобсона втянул пряные флюиды. Химия чувств поработила мозг и сделала его марионеткой. Гормональный чёс сдвинул его с места. Уверенной походкой мажор направился к ней, нескромно почёсывая своё зудящее эго, с полной уверенностью думая, что это его выбор и сугубо его личное решение.

– Добрый вечер, мадам... Игнат, – улыбаясь, уверенно приветствуя, представился он, целуя тыльную часть её бархатной ладони. – Как величать столь милое создание? – манерно склонив голову набок, спросил мажор вкрадчивым бархатным голосом.

Она наигранно театрально смущаясь, сверкая глазами, ответила:

– Допустим, Изабелла!

Его улыбка резко сменилась на животный оскал. Не выпуская руку, сильно сжал кисть. Пристально смотря ей в глаза, он резко сказал:

– А без Допустим?

Динара, мило улыбаясь винирами во весь рот, сама не ожидая от себя, стараясь удерживать улыбку, впервые в подобной ситуации назвалась своим именем. Довольный мажор расплылся в улыбке.

И ещё фельдшеры не успели загрузить в скорую дурно смердящего полковника Яшу. Они с Динарой уже вовсю облизывались, не обращая ни на кого ни какого внимания.